Когда звезды коснутся Земли

Модели выпуска две тысячи сто второго года обладали особой эмоциональностью. В начале века разразилась настоящая гонка, целью которой было создать искусственный интеллект, неотличимый от настоящего. Изобретатели во всем мире негласно соревновались между собой, дополняя свои проекты все новыми и новыми возможностями. Такие роботы могли обучаться, распознавать эмоции, искренне сопереживать, есть, пить, плакать, испытывать душевную и физическую боль и даже закатывать истерики.

Они уже давно не походили на глупые железяки, напичканные информацией. Наблюдая за окружающими, роботы получали свой собственный опыт и делали выводы. В итоге, обладая уникальным мироощущением, они задавались вопросами: «Кто я? И каким хочу быть?». Дарвин хотел быть хорошим другом, а еще стать ученым, таким же как Томас, которому его и подарили после смерти родителей, пытаясь хоть как-то отвлечь и заинтересовать замкнутого подростка.

Над телами таких роботов тоже постарались: их движения стали невероятно естественными и плавными, искусственная кожа, прорисованная до расширенных пор на носу и украшенная едва заметными волосками во всех необходимых местах, имела еще и равномерный подогрев. А такой живой мимикой не обладал и сам Том, и даже часто ловил себя на мысли, что рядом с вечно молодым, энергичным и эмоциональным Даром, на робота больше смахивает он сам.

Пока два шалопая продолжали задорно гонять друг друга по поляне, Томас достал из скайкара сумку со своими немногочисленными вещами и прошел в дом. Едва отворив по старинке тяжелую дубовую дверь, придерживая ее за ручку, мужчина блаженно прикрыл глаза.

У Дарвина имелось много талантов и всяких прекрасных навыков, но лучшим из них Томас несомненно считал его умение варить кофе. Пока мужчина, задумавшись, держал открытой дверь, рядом с ним, все так же веселясь, внутрь помещения прошмыгнули Арчи и Дар.

Этот дом, построенный еще дедом, в честь которого Томаса и назвали, любили все без исключения представители семейства Донахью. Когда-то здесь очень нравилось и Агате. И дело не только в живописных местах и пылающих по осени склонах, усыпанных сахарными кленами, или в обилии хвойных деревьев, наполняющих воздух кружащими голову фитонцидами. Горный домик был пропитан историей и любовью, которая сочилась с каждой фотографии на стене и согревала теплом вместе с треском дров из камина. Всякий раз, возвращаясь сюда, Томас ощущал особое умиротворение. И сейчас, наливая в чашку горячий ароматный кофе, вдруг ощутил, что и на душе стало не так пусто и холодно.

‒ Спасибо, Дарвин, ты настоящий друг, ‒ подмигнул довольному роботу Томас.

‒ Всегда рад помочь, Том, ‒ счастливо улыбнулся юноша, услышав заветные слова. – Чем сегодня займемся?

‒ Запустим клонирование пчел и активируем защитный купол над домом. Наверняка, знаешь, что вечером Земля пройдет через облако кометных осколков и мы сможем наблюдать настоящий звездопад?

‒ Конечно, знаю! – оживился Дарвин и его синеватые глаза, обрамленные густыми темными ресницами под цвет волос, стали более выразительными. – И очень рад, что вы с Арчи прилетели провести этот волшебный вечер со мной!

В такие моменты Томасу, как всегда, становилось даже стыдно. Потому что, когда он бежал из Ньюстоуна, Дарвин точно был последним, о ком мужчина подумал. Что творилось в электронной голове этого робота, он и не представлял. Кто он в итоге? Хорошо отработанная программа или нечто большее, способное реально чувствовать и переживать? Где эта грань?

На такой случай пятьдесят лет назад вышел закон о защите искусственного интеллекта и ответственности за жестокость по отношению к роботам. Своего робота Томас любил и оберегал, сначала, как близкого друга, а сейчас, повзрослев, скорее, как собственного наивного ребенка.

‒ В лаборатории нужно подготовить оборудование для работы, ‒ намекнул воодушевленный Дар, не желая сидеть на месте.

‒ Иди, конечно, ‒ одобрил Томас, и только после этого энергичный парнишка скрылся за дверью.

Поздним вечером, расположившись на открытой веранде, восхищенный робот-компаньон, серьезный тридцатилетний мужчина и не менее серьезный пес, между делом отвлекающийся на ловлю мух, совместно наблюдали за звездопадом.

‒ Прекрасно и непостижимо! – после долгого молчания воскликнул Дар.

‒ Надеюсь, наш защитный лазерный купол выдержит в случае чего, ‒ задумчиво пробубнил Томас.

«Целая куча светлячков! Как в наш прошлый приезд, когда я сбежал в лес и гонял их ночью по поляне, – запрокинув голову, подобно хозяину, размышлял Арчи и в предвкушении высунул язык. – Жаль, слишком высоко, не достать… Муха!!!» ‒ долго не думая, в очередной раз азартно щелкнул пастью деловитый пес.

Еще не начало светать, когда Томаса разбудил странный телефонный звонок. «Люси» ‒ высветилось на браслете.

‒ Да, слушаю, ‒ прохрипел все еще сонный мужчина, не представляя, чем он мог быть ей полезен в такую рань.

‒ Томас, это ты? В смысле, ты тот, который был еще вчера? ‒ в своей манере затараторила взволнованная девушка, а значит дело плохо.

‒ Да я это, я. Кто ж еще? – усмехнулся Том.