Когда звонит убийца. Легендарный профайлер ФБР вычисляет маньяка в маленьком городке

Вертолет, отправленный из Департамента дикой природы и морских ресурсов Южной Каролины, обнаружил тело в 00:35. Из штаб-квартиры на место немедленно отправили следственную группу, возглавляемую лейтенантом Джимом Спрингсом и агентом Доном Гриндтом. Хильда хотела отправиться туда же вместе с шерифом Меттсом и капитаном полиции Леоном Гаском, но мужчины решительно отговорили ее. Под предлогом, что присутствие родителей помешает работе полиции, они приказали семье оставаться дома, так как не хотели, чтобы те увидели то, что предполагалось найти. Члены семьи собрались в комнате Дон – в ожидании молясь о чуде, – так как большую часть дома все еще занимали сотрудники правоохранительных органов, родственники и друзья.

Ждали молча, почти не разговаривая. Сказать было нечего. Никто не знал, что делать, поэтому молились молча, со страхом ожидая новостей. Тем не менее, рассказывала Дон, ее мать решительно отказывалась думать о том, что Шари не найдут живой. Она даже собрала небольшую сумку, предполагая, что ей, вероятно, придется ехать в больницу. В сумке лежала ночная рубашка, зубная щетка и все те вещи, которые, как думала Хильда, понадобятся дочери. Даже в надвигающейся атмосфере страха никто из них не мог смириться с тем, что новости окажутся не такими, на которые они горячо надеялись и за которые молились.

Следственная группа полиции и команда шерифа собрались возле Масоник-Лодж, чуть в стороне от шоссе 391, в районе Плезант-Гроув округа Салуда. Это было двухэтажное белое здание со скатной жестяной крышей, по большей части окруженное густым лесом, находившееся примерно в шестнадцати милях к западу от места похищения. Они быстро осмотрели местность и обнаружили тело Шари примерно там, где и сказал звонивший, в пятнадцати метрах от задней части домика и в паре метров от линии деревьев. Она лежала на спине, одетая в белые шорты поверх желто-черного купальника бикини и блузку в черно-белую полоску поверх желтой майки. На шее у нее висело ожерелье на золотой цепочке, подарок Ричарда. В левом ухе была золотая серьга-гвоздик, но правая серьга отсутствовала. Она все еще была босиком, как и тогда, когда вышла из машины в пятницу. И, как и ожидалось, разложение тканей уже зашло довольно далеко.

Точное описание местоположения подтвердило наше предположение о том, что он возвращался к телу до тех пор, пока это его устраивало. При всей своей компульсивности он действительно измерял различные расстояния, будь то мили на одометре его автомобиля или метры от задней стены Масоник-Лодж. Мы оказались правы и в том, что оценили его как дотошного составителя списков; человека, который хотел, чтобы все важное в своей жизни было тщательно организовано и находилось под контролем.

Когда полицейская команда сделала фотографии и обработала место происшествия и прилегающую территорию, из Мемориальной больницы Ньюберри был вызван судебный патологоанатом доктор Джоэл Секстон. В то же время капитан Гаск сел в машину и отправился в дом Смитов.

Дон услышала звук мотора, выглянула в окно и увидела машину Гаска. С лестницы донеслись медленные шаги, как будто капитан не спешил подняться наверх.

– Мы услышали, как открылась входная дверь, и его шаги, поднимающиеся по лестнице, медленные и тяжелые, – рассказывала потом Дон. – И я помню, как мне было страшно – о боже, нет!

Увидев выражение лица капитана и слезы в его глазах, все без слов поняли, в чем заключается его послание.

Сцена была сюрреалистичной в своем ужасе, но Дон показалось, что она услышала что-то вроде: «Мне так жаль. Это Шари, и она мертва». А потом она вспомнила, как ее мама причитала, плакала и повторяла снова и снова: «Не мой ребенок! О Боже, только не мой ребенок!»

Дон казалось, что прошла целая вечность, пока они вчетвером сидели в комнате, а Хильда рыдала об убитой дочери.

– Мы нашли ее тело за Масоник-Лодж, – тихо сказал Гаск дрожащим голосом.

– Вы уверены, что это Шари? – спросил Боб.

Уверены, ответил капитан и добавил, что ему очень жаль. Боб держал Хильду, пока она рыдала. Роберт остался на месте и тихонько плакал. Дон сказала, что хочет сама увидеть сестру. Гаск ответил, что не хотел бы, чтобы она это делала; членам семьи не нужно будет опознавать тело – оно в слишком плохом состоянии, но это точно Шари. Он повторил слова соболезнования и сказал, что теперь оставит их в покое.

Дон, ее брат и родители остались в спальне, понимая, что Шари ушла навсегда. Только теперь до них стало доходить, сколь жесток был незнакомец, постоянно обманывая их, поддерживая надежду уверениями, что он заботится о Шари, дает ей много воды, чтобы она справлялась с болезнью, раз уж у нее нет лекарств. Вспоминая детали телефонных разговоров, все глубже осознавая, что он убил ее сестру, Дон не могла понять, зачем он все это время врал семье.