Коглин (ЛП)

Рут уже готов был ответить: «Да пропади она, твоя шляпа», но тут Эбби Уилсон его толкнул. Толчок был не особенно сильный, но поезд как раз в это время поворачивал, Рут почувствовал, как тот кренится, ухмыльнулся и решил, что лучше не ругаться, а сразу двинуть. Он видел, как его кулак несется Эбби Уилсону прямо в переносицу, и с Уилсона мигом слетело самодовольство, он уже не переживал насчет своей шляпы. Но поезд снова накренился, и его кулак врезался в окно. Боль пронизала локоть, плечо, шею, отдалась под ухом. Брюхо его колыхнулось на потеху всему миру, и он снова ощутил себя толстым и всеми брошенным. Он плюхнулся на пустое сиденье, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, баюкая пораненную руку.

А Лютер Лоуренс, Клещ Джо и Эней Джеймс сейчас, надо полагать, сидят где-нибудь на крылечке, наслаждаются ночным теплом, передают друг другу бутылочку. Может, говорят про него, про то, какое у него стало лицо, когда Лютер ушел из-под мяча, который сам падал на него с неба. Может, смеются, вспоминают какой-нибудь удар, перебежку.

Ну а он — здесь, в большом мире.

«Я весь Нью-Йорк проспал», — подумал Бейб, когда притащили ведро со льдом и сунули туда его руку. Потом он вспомнил, что этот поезд не идет через Манхэттен, только через Олбани, но он все равно чувствовал, что его обделили. Он уже сто раз видел здешние места, но ему всегда нравилось на них смотреть — на огни, на излучины темных рек, на шпили, ярко белеющие в ночи.

Он вытащил руку изо льда и поглядел на нее. Его бросковая рука. Вся покраснела, распухла, в кулак сжать не получается.

— Милашка, — окликнул его кто-то, — чем тебе насолили шляпы?

Бейб не ответил. Он посмотрел в окно, на плоскую, усеянную редким кустарником равнину Спрингфилда в штате Массачусетс. Прижался лбом к стеклу, чтобы остыть, и увидел свое отражение.

Он поднес к стеклу распухшую кисть, надеясь, что ничего не поломал, кроме дурацких шляп. Он вообразил, как встречает Лютера на пыльной улочке какого-нибудь городка, ставит ему выпивку, приносит свои извинения, и Лютер говорит: «Да не переживайте вы из-за этой ерунды, мистер Рут, сэр», и рассказывает ему очередную байку про кактусы Огайо.

Но потом Рут представил себе глаза Лютера, которые вызывают у тебя ощущение, что он видит тебя насквозь и увиденного не одобряет, и подумал:

«А иди ты на хрен, парень, со своим одобрением. Слышишь? Мне оно не нужно».

Он ведь только начинает. Он вот-вот развернется. У него такое предчувствие. Будут серьезные дела. Перед ним дорога свершений. И перед всеми тоже. С недавних пор у него появилось такое ощущение, будто весь мир до сих пор держали в стойле, весь мир — и его в том числе. Но скоро, скоро они вырвутся наружу.

Ближний рейд

Глава первая

Влажным летним вечером в зале Механикс-холл, близ площади Копли-сквер, бостонский полисмен Дэнни Коглин вышел на четырехраундовый боксерский поединок с Джонни Грином, тоже копом. Это был финальный бой общеполицейского турнира, в котором принимали участие боксеры всех весовых категорий. Дэнни Коглин при росте шесть футов два дюйма весил двести двадцать фунтов и выступал в категории тяжеловесов. Слабоватый левый хук и вяловатость движений не позволяли ему выступать на профессиональном ринге, но его убийственный прямой удар левой по корпусу в сочетании с зубодробительным правым кроссом делали его сильнее почти всех полупрофессионалов Восточного побережья.

Состязание, длившееся весь день, именовалось «Кулак закона: бой за надежду». Выручка от матчей делилась пополам между приютом Святого Томаса (для сирот-инвалидов) и полицейской общественной организацией — Бостонским клубом, направлявшим средства в фонд помощи раненым полисменам и на оплату формы и снаряжения: управление полиции оплачивать их отказывалось. Объявления, оповещавшие об этом спортивном событии, расклеивали на столбах и витринах в богатых районах, добиваясь пожертвований от тех, кто вовсе не собирался посещать турнир. Кроме того, объявлениями наводнили грязнейшие бостонские трущобы, где гнездился криминал — хулиганы, бандиты, громилы, кастетчики и, разумеется, «ураганы», самая мощная и отчаянная уличная группировка в городе. Логово этой группировки находилось в Южном Бостоне, однако банда запустила свои щупальца и во все остальные районы города.

Логика была простая: бандиты обожают лупить копов, но почти так же они обожают смотреть, как копы сами лупят друг друга. Следовательно, ради такого зрелища преступники соберутся в Механикс-холле.