Кого не видят глаза

– Какая разница, мы все равно не сможем скрываться здесь вечно, – заметила Даф.

– Согласен, – кивнул Лир и, обращаясь к Нааеку, спросил: – Ты выяснил что-нибудь?

– По поводу этого Смерона, подельника Хорауна? Ничего.

– Совсем?!

– У меня было не так много времени. Астарта еще проверяет пару вариантов, но сомневаюсь, что она что-то найдет. Если Смерон, как и Хораун, умеет менять внешность, то он может быть практически кем угодно.

– Кем угодно, но кого, скорее всего, не видел ни один из фоморов, – поправила Даф. – Я помню, как Смерон залез в мои мысли тогда на форпосте. Значит, в отличие от Хорауна, он у нас специалист по даитьянам. Если, конечно, не по тем и другим.

– Кто-то из членов земной миссии? – предположил Шан, с недоумением покосившись на Аню с Никком. Слава Арию, не только Дафну смущало их молчаливое поведение.

Лир покачал головой.

– Нет, во-первых, кое-кого в Келасе я видел…

– Но ты же у нас не совсем фомор, – язвительно вставил Ирн.

– …А во-вторых, – Хэллхейт многозначительно посмотрел на «лучшего» друга, – логично предположить, что если Хораун и Смерон работали вместе, пока советник моего отца был на Земле, второй контролировал ситуацию на Да’Арии.

– Тогда это должен быть кто-то с влиянием, – продолжил Нааек, задумчиво расхаживая вдоль комнаты. – Занимающий значимый пост. В отделе обороны, навигации, боевых джетов…

– В совете.

– Что? Нет, это исключено, Тер. Ты говорил, Хорауна никто не помнит ребенком. Спроси о любом из старейшин, они уважаемые персоны. Ученые. У всех есть семьи, друзья…

– Которые все даитьяне и которыми легко манипулировать. Если бы мы вынудили его продемонстрировать силу… Черт, но для этого нужно позволить ему начать войну! – Лир безнадежно обхватил голову руками. – Замкнутый круг.

– Мы найдем его, – неожиданно выпалили Никк с Аней. Настолько синхронно, что Даф показалось, у них один голос на двоих. Ей снова стало не по себе.

Замерев, все устремили на них вопросительные взгляды. Но Аня и Никк выглядели более чем уверенно. Аня продолжила:

– Смерон был и в моей голове, я узнаю его мысли, если он будет достаточно близко.

– Сможешь мысленно отыскать, даже не прикасаясь к нему? – удивился Шан. – Как?

– Скажем так, к Мантру мы ходили не зря, – ответил за нее Никк.

– Получается, нам лишь нужно собрать старейшин в одном зале, и коррумпированный приз у нас в кармане. Предположим, – согласился Нааек. – Но как мы соберем их? Они сейчас, каждый в своей провинции, собирают народ на войну. Если сам Крейн не попросит, не придут.

– Да уж, – вздохнула Даф. – Даже если мы с Никком вернемся, все, что получим, – это двух старейшин из двенадцати. Даже не старейшин, а негодующих родителей.

– А если вы вернетесь не одни, – медленно произнес Лир. – Что, если вы вернетесь с заложником?

– Каким заложником?

Коварный огонек промелькнул в глазах Лира, и у Даф все сжалось внутри. Она догадалась.

– С сыном Крейна.

Повисла гробовая тишина. Боковым зрением Дафна видела, что все обмениваются тревожными взглядами. Ирней и тот не воспользовался шансом высказать очередную колкую шутку, лишь нервно провел рукой по растрепанным кудрям.

– Я не поведу своего мужа в кандалах! – запротестовала Даф, вскочив с места. Она взглянула на Нааека, ища поддержки, но он лишь хмуро и серьезно смотрел на нее. – Да скажите вы все хоть что-нибудь! Вы же знаете, что это будет означать! Старейшины поклялись не вести переговоры с фоморами, у даитьян не в правилах брать других в плен, а значит…

– Значит, Сварг может просто убить Лира, не дав ему сказать ни слова, – закончил Шандар.

– Да!

– Но ведь Лир у нас не совсем фомор, верно? – снова подал голос Ирней.

Дафна одарила его испепеляющим взглядом. Неужели даже сейчас он считает уместными свои остроты?

– Я имею в виду, – пояснил Ирн, выразительно посмотрев на нее в ответ, – что если старейшины действительно такие мудрые, какими себя позиционируют, они должны узнать Элеутерея, разве нет? В конце концов, они заглянут ему в голову и увидят все его воспоминания. Я не прав?

– Прав. – Лир подошел к Дафне.

Беспокойство искажало черты его лица в некой неуловимой, мистической манере. А может, это был страх? Даф не знала. Мунвард всегда скрывал переживания лучше чем кто-либо.

Вот и сейчас он лишь улыбнулся, взглянув Дафне в глаза, и взял ее за руки. Легкое покалывание мгновенно скользнуло по коже, успокаивающая теплая искра вспыхнула где-то в груди. Предательский ложный покой.

– Не так я представлял свое возвращение домой, Даф, это правда, – сказал он с напускной невозмутимостью. – Но иного выхода у нас нет. Мы должны рискнуть.

– Рискующие умирают чаще, Лир.

– Но и достигают большего.

– Но Лир…

– К тому же… – Он сжал левую ладонь Дафны между своими и прислонился лбом к ее лбу, будто припал к иконе в молитве. Новая волна жара прокатилась по венам, когда Лир шепотом произнес: – Мы теперь связаны, помнишь? Я дорожу своей жизнью вдвойне, зная, что от нее зависит твоя.

Дафна вздохнула. Спорить уже бесполезно. Осознание этого тяжким грузом лежало на сердце, но другого пути Даф тоже не видела.