Когорта

– Брат, – внезапно заговорил молчавший все это время Гонзальво. – Мы должны помочь им. Молодая синьорита так прекрасна!..

– Помолчи! – резко оборвал его Чезаре и обратился к Келюсу:

– Я дал клятву сеньору Сержио, что буду помогать ему и его друзьям. Ты прав, в моем замке синьорита будет в безопасности.

Но тебе, синьор Никола, могу лишь пожелать удачи в бою. Думаю, тебе не понадобится железо…

Он кивнул Лунину, а затем сделал знак брату. Гонзальво сбежал по ступенькам и подал Ольге руку. Девушка оглянулась, быстро подошла к Николаю, хотела что-то сказать – не смогла. КелюсПопытался улыбнуться…

Гонзальво, молодой, изящный, с красивым, немного томным лицом, почтительно поклонившись, повел девушку вверх по мостику. Загремели трубы, вновь забил невидимый барабан, арбалетчики застыли в строю.

– До свидания, синьоры! – Чезаре поклонился, и его взгляд скользнул по лицу Келюса. – Мне очень жаль, что я не смог помочь тебе, синьор Никола. Но я уверен, что мы еще встретимся с тобой в царстве живых и в царстве мертвых. – Помни свою клятву! – крикнул Семин, когда разбойник, еще раз поклонившись, повернулся, чтобы уходить.

– А ты – свою! – отозвался ди Гуаско, не оборачиваясь. Арбалетчики ряд за рядом стали исчезать в дверном проеме. Затем ушли факелоносцы, и у раскрытых дверей остались стоять лишь братья и Ольга, которую держал под руку молодой Гонзальво. Чезаре махнул рукой, прощаясь, они переступили порог, и Лунин внезапно понял, как изменилась девушка. Исчезли старая куртка и джинсы, превратившись в затканное серебром платье, в волосах сверкнула золотым огнем маленькая корона… Створки дверей, повинуясь неведомой силе, захлопнулись, призрачный замок исчез, словно порыв ночного ветра унес его с вершины Чабан-Кермена. Вокруг вновь стало пусто, лишь поздняя луна заливала слабым неверным светом развалины сгинувшей твердыни.

– Вот жлоб, – самым непоэтическим образом нарушил тишину Валерий. – Не мог двоих спрятать!

– Обойдусь, Лер…

Келюс чувствовал, что Чезаре не лгал, и двери замка закрыты для таких, как он, Николай Лунин.

– У меня и здесь, бином, дел хватит. А что это за клятва, Сергей? Ты что, нашел его сокровища?

Археолог блеснул стальными коронками:

– Там была лестница, одна ступенька чуть шаталась…

– Потом, – перебил Валерий. – Ольга Константиновна в безопасности, а нам пора на фронт.

– Да, – очнулся Келюс, – конечно… Валерий, Сергей, вам нужно уходить, я сам…

– Не надоедай!

Валерий прислушался, взглянул, да Семина. Тот кивнул.

– Идут!

Они заняли позицию за грудой камней. Лунин, убедившись, что ни самарский доцент, ни лаборант Южно-Крымской экспедиции никуда не уйдут, достал из рюкзака браунинг и проверил оружие. Чезаре считал, что ему не понадобится железо. Стаю собак Николай и вправду смог отогнать…

Между тем Валерий деловито извлек из кобуры «Астру», показал пистолет Семину и стал что-то тихо объяснять. Тот слушал, время от времени кивая. Внизу уже слышались приглушенные голоса, топот, собачий визг. Бородач забрал «Астру» у Семина и навел оружие на угол тропинки, выныривавшей из-за стены. Его рот скривила недобрая усмешка, глаза прищурились, и Келюс подумал, что плохо знал своего однокурсника.

Николай еще раз проверил браунинг и вновь вспомнил слова Чезаре: «Не понадобится железо…» Келюс усмехнулся, отложил оружие и сосредоточился, стараясь представить странный знак – неровное колесико, въевшееся в кожу. Знак дхаров, позволявший бить врага без железа… По телу потекло сухое тепло, колесико на груди налилось тяжестью, запульсировало…

– Не стрелять!

Валерий удивленно оглянулся:

– Как, вообще?

– Пока не скажу, – усмехнулся Лунин.

– Псих, – констатировал Валерий, но послушно отложил «Астру». Шум приблизился, совсем близко послышался топот, чье-то тяжелое сопение, хрип. Келюс резко выдохнул воздух и встал. Он ждал людей, но первыми на тропинку выскочили собаки. Их было не меньше полдюжины – серых, почти одинаковых, хрипящих от быстрого бега. Увидев Лунина, они, словно по команде, остановились, шерсть на загривке встала дыбом, глаза сверкнули красным огнем.

Келюс вновь усмехнулся и поднял руку, но собаки, не дожидаясь удара, развернулись на месте и с визгом метнулись назад, за угол стены. Одна из них оступилась и, не удержавшись, покатилась вниз по склону. Визг перешел в глухой вой…

Николай сжал кулаки и шагнул вперед. И почти тут же из-за угла появился первый человек. Он бежал тяжело, с придыханием, низко склонившись к земле. Лунный свет упал на лицо, и Николай узнал Дурилку. Начальник судакской базы явно подустал за минуты долгого подъема. Увидев Николая, он попытался остановиться, но, не рассчитав, бухнулся на четвереньки.

– Это… это он! – Дурилка взвизгнул, оглянулся. – Скорее, стреляйте! Скорее!..

Лунин неторопливо разжал кулак, взмахнул правой рукой. Дурилка, в этот миг пытавшийся встать, зашатался и, сбитый с ног невидимым ударом, оступился и рухнул вниз. В уши ударил крик, сменившийся визгом и завываниями, Дурилка катился по откосу, натыкаясь на камни и врезаясь в колючие кусты. Наконец, послышался дикий вопль…