Коготь дракона

Отряд остановился. Астерет чуть не вскрикнула — среди красно-коричневых деревьев возникла фигура из ее сна, облаченная в длинные красно-пурпурные одежды. Лицо неизвестного было скрыто капюшоном. Воины схватились за мечи.

— Не стоит, вы все находитесь под прицелом моих лучников. И не важно, что вы их не видите. Зато они прекрасно видят вас.

Нордек и Белгор переглянулись.

— Мы всего лишь путники и хотим пройти через лес.

— За проход через этот лес вам придется заплатить, — ответил неизвестный.

— Надеюсь не кровью, как в тех страшилках? — поинтересовался Барн.

— Нет, кое-чем другим, — существо шагнуло к ним.

В руках у него был красно-коричневый посох, который венчал кроваво-алый рубин. Неизвестный откинул капюшон, и путники воззрились на него с изумлением. Это был эльф, волосы у него были седые — ни дать ни взять колдун из детской сказки. Однако Белгора, Гила и Астерет изумило другое. Старый колдун лицом был похож на их старого знакомого — темного эльфа. Эльф обвел отряд взглядом и остановил его на бывших путниках Эрина.

— Трое ваших путников останутся у меня. Остальных проводят до границ леса…

— Мы не бросим товарищей! — Нордек положил руку на рукоять меча.

— Тогда все вы останетесь здесь навсегда!

— Нет, мы пойдем с тобой! — вперед шагнула провидица.

— Астерет, что ты делаешь? — Гил схватил девушку за руку, потянул назад, но она вырвалась.

— Пойдем, Гил, — Белгор шагнул вперед и обернулся к Нордеку. — Встретимся на границе леса.

— Ты уверен? — Нордек нахмурился.

Белгор кивнул.

Эльф взмахнул рукой, и из-за деревьев выступил кентавр.

— Он проводит вас до границы. А вы, трое, следуйте за мной!

Эльф двинулся вверх по тропе, резко пошедшей в гору. Под ногами шуршали красные листья, летевшие на тропу откуда-то сверху. Вокруг по-прежнему были черные деревья. И Астерет подумала, что сейчас точь-в-точь повторяется ее видение. Только тогда она думала, что вокруг ночная темнота, а не чернота от необычных деревьев. Однако вскоре черные листья начали светлеть, став коричневыми. Потом красно-коричневыми. А затем превратились в тот самый амарант — яркий, пылающий, как свежепролитая кровь…

Тропа стала более пологой и, наконец, вывела на самую вершину холма. Здесь путникам предстал эльфийский замок — сросшиеся между собой стволы деревьев поднимались ввысь удивительной многоярусной башней. Ветви причудливо изгибались, образую в башне уровни, проходы, окна. Наверху амарантовой крышей раскинулся шатер из листвы. Перед замком эльф остановился и пытливо посмотрел на путников.

— Вы уже догадались… Да, я отец Эрина.

Гил в гневе выхватил клинок, но Белгор положил ему руку на плечо, сдерживая его пыл.

— Я знаю, юноша, тебе есть, за что ненавидеть моего сына…

— Откуда ты знаешь? — воскликнул Гил.

— Гил! — одернул юношу Белгор.

Эльф рассмеялся.

— Да, до меня доходили слухи о тех сказках, которые рассказывают об Амарантовом лесу в Империи…

— Значит, ты не тот старый эльф-колдун, который рассказывает неосторожному путнику его прошлое и его будущее и отнимает этим вкус к жизни? — спросил Белгор.

— Боюсь, все гораздо печальнее, имперец, — чело эльфа прорезали морщины. — Печальнее, конечно, для нас, эльфов… Я не представился — мое имя Дайин. Присядем. Моя история будет долгой.

Он повел посохом. Листва взлетела с земли, закружилась алым вихрем и слиплась в четыре кресла. Эльф сел первым. Путники осторожно последовали за ним, опасаясь, что легкие конструкции вновь рассыплются.

— Я помню самое начало времен, — начал Дайин. — Невендаар был еще молод, и ничто не нарушало мира. До тех пор, пока ангелы не посеяли вражду среди людей и не началась война. До тех пор, пока глупый бог гномов не убил нашего создателя… О, светлая Солониэль! Она отдала всю себя за спасение своего возлюбленного, отправившись за сердцем Галеана к Солнцу, не пожалела своей красоты и души… Вам ведь известно, что много лет она пыталась оживить своего возлюбленного, и наконец ей это удалось.

— Но какой ценой, — мрачно обронил Белгор.