Коготь Орла (СИ)

Баковые новости. Правда там, конечно, есть, и немало, но ведь врут матросы как матросы, и Арикса это знала.

— Оставь, — резко сказала она. — Не думаю, что этот Хаур мог.

— А еще он переманивает, — выложил козырь Вихор. — Сам слышал. Вчера они под марсом устроились. Ну я на ванты — скок. И сижу. А этот и говорит, мол, Тезарн, а уходи с корабля после этого рейса и найди меня, где я скажу. Мол, есть у меня для тебя работа. В Пламенных Землях. Большим человеком, мол, будешь.

— Не врешь? — уточнила она. Если не врет и ничего не выдумал, с этим надо разбираться.

— Шоб мне пусто было, шоб меня морской змей сожрал, — Вихор бы и плюнул для подтверждения своих слов, но она остановила его жестом. Еще не хватало грязь разводить.

— Вызови его ко мне.

Такого она не ожидала. И если решение уйти к Нварзиаху она бы только приветствовала, то здесь требовалось принять срочные меры.

Вскоре Тезарн явился. Вел он себя так, словно ничего не произошло.

— Тезарн, — едва сдержалась и не налетела с упреками. — Мне сообщили, что ты договариваешься с Хауром по поводу работы в Пламенных Землях, правда ли это?

— Вихор сообщил, — холодно уточнил он.

— Неважно, откуда я узнала, — выдавать свои источники информации она не собиралась. — Не делай такую глупость, племянник.

— Что делать мне, я сам решу, тетушка. Твои головорезы — не самая приятная компания, знаешь ли.

— Сам же напросился, — она пожала плечами. — Напомнить?

— И насколько законна работорговля?

Надо же, как его проняло.

— Это местные, мне нет до них дела.

— И до того, что они могут нести в себе кровь ирруа, тебе тоже дела нет?

Он слишком молод и мало видел, напомнила она себе. Он не виноват в том, что не понимает, что такое кровь ирруа и как проявляется принадлежность к виду и народу. Он и не должен это знать, ведь он рожден на Горе. Хотя мог бы поговорить с Нварзиахом и тот бы ему все объяснил. Сам виноват — гордыня наказуема.

— Что ты можешь знать об этом, юноша, — прошипела она. — Ты, воспитанный под крылышком Тагасси на Горе! Что ты можешь знать о том, как именно определить, кто ты, если, ослепленный гордостью, ты даже не спросил ранге Нварзиаха, почему он не носит имя матери.

— Ты думала, море сделает из меня ирруа? — а вот над выдержкой ему определенно надо было поработать. Не всему его научил этот Хаур.

— Я думала, этот опыт научит тебя думать!

— И оказалась права!

— Да неужели? Ты суешь свой хвост в западню, где тебе оттяпают и его, и крылья!

— Не волнуйся, я не такой, как ты! Я не лишусь крыльев по глупой прихоти, защищая чью-то честь. Это — бесполезная побрякушка.

Она замерла. Что значит — бесполезная побрякушка, кто сказал ему такое? Да как смеет этот сопляк подвергать сомнению верховенство чести в жизни? Он собирается бить в спину? Атаковать доверившихся? Расставлять ловушки друзьям?

— Да как смеешь ты? Не соблюдай ирруа законы чести, кем был бы ты?

— А кто я сейчас? Сопля, иди туда, Сопля, иди сюда, Сопля, сгинь и не мешай, — передразнил он. — Это нормально, это по чести — так обращаться с новичком?

— А чего ты ожидал? Что тебе тут повесят персональный гамак и встанут с опахалом? — рявкнула Арикса. — Это не дом мамочки, сопли никто подтирать не будет!

— А я прошу? Может, следуй ты законам чести, я бы вызвал этого твоего Тремпера на дуэль и выкинул его за борт.

Арикса расхохоталась. Совсем мальчишка с ума сошел — куда ему тягаться с Тремпером.

— Глупец! Тремпер входил в состав боевой пятерки. Он, в отличие от тебя, умеет сражаться.

Он презрительно фыркнул. Ей очень хотелось посетовать — до чего же он молод и глуп, но заставить его услышать себя она не могла.

— Но ты не сказала мне: эти рабы — это по чести? Это нормально?

Местных она ненавидела. В первые месяцы после потери крыльев только ненависть и желание сделать жизнь невыносимой тем, кто лишил ее крыльев, и всем остальным аборигенам дали ей возможность выжить. Только жажда мести гнала ее вперед, только ради этого она шла, упорно шла к Тэн-Дилис, волочила на себе Тремпера, говорила, ела, искала дорогу. Только для того, чтобы отомстить, она пустилась в плавание на Архипелаг, только для того осталась жить, не сделала такой притягательный шаг в пропасть. Один шаг — и вечная свобода. Так просто. И, конечно, когда речь заходила о местных, а особенно о том, что могло унизить их, заставить страдать — Арикса была готова на что угодно, даже играть на стороне одних местных против других. Просто причинять им боль. Неважно кому, неважно как.

Ее ненависть искала выхода. Ей доставляло удовольствие в какой-то местной таверне влезть в конфликт и перегрызть кому-то горло, она покупала рабов на рынках Хенен и перевозила их на Архипелаг, сама, лично, по своей инициативе. Она с огромным удовольствием отправляла на дно торговые корабли и пиратские лодки, ощущая лишь одно — наслаждение от мести, от того, что отобрала их никчемные жизни. Они заплатят за ее крылья — каждый, кто пойдет против нее или перейдет ей дорогу, заплатит.