Когтевранский шарф (СИ)

Осенняя ночь была теплой и свежей, но наверху даже легкий ветерок казался в сто раз сильней, а едва ощутимый морозец усиливал болезненный озноб, неприятно холодя кожу.

- Вот, держи, - сказал Джордж, протянув девушке свою мантию, которую только что вытащил из своей потертой сумки.

- А ты? - попыталась возразить Фрея.

- А я переживу. Мы здесь ненадолго, - ответил Джордж, обернувшись в сторону края площадки. - Иди сюда.

Кинон послушно приблизилась, на ходу запустив руки в широкие рукава мантии, пахнувшей порохом. Она подошла к самому краю платформы так близко, что, казалось, вот-вот земля уйдет у нее из-под ног, и она сорвется вниз в темную тишину высоты.

- Не бойся, - словно прочитав ее мысли, сказал Джордж, больше приказывая, чем успокаивая.

- А с чего ты взял, что я боюсь?

- Ты дрожишь, как соломинка на ветру.

Кинон это сравнение понравилось, но она укоризненно посмотрела на Уизли, потому что не хотела доставлять кому-либо лишние неудобства.

- И вовсе я не дрожу.

- Дрожишь, - улыбнулся Джордж.

- Мне просто холодно.

- Ну да, конечно. Забрала мою мантию, и ей все равно холодно!

- Да она тоньше зимних носков Филча. Я не хочу, чтобы Фред отчитал меня за то, что ты подхватишь насморк.

- Как бы Фред сам не подхватил насморк после этого вечера. Знаешь, “гусарский”*.

Девушка ткнула Уизли в бок за пошлую шутку, но все равно засмеялась.

- А почему ты не остался там? Ты ведь мог воспользоваться ситуацией и овладеть кем угодно. Даже мной, если бы захотел.

Джордж разразился громким смехом.

- Ты не в моем вкусе, - хохоча, ответил Джордж.

- Интересно, с чего ты это взял?

- Ты точно ничего там не пила? - насторожился Уизли, подернув широкими плечами. - Давай мы просто прекратим этот разговор. Я не мерзавец. Не до такой степени.

- Ты решил спасти меня от изнасилования, а не воспользовался ситуацией. Ты не болен? Кто так делает? Дэвид бы точно не поступил так. Он бы сделал все, лишь бы не упустить возможность лишний раз словить кайф. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за него. Этот трюк с порохом был выше всяких похвал, но он ведь не успокоится теперь.

- Значит, я тоже не останусь в долгу. Эту кашу я заварил. Или ты не помнишь, что я тогда вытворил в коридоре?

- Такое забудешь…

- Только не говори, что тебе понравилось.

- А я и не говорю. Ты слишком самоуверен.

- То есть тебе не понравилось? Ну-ка, иди сюда.

С этими словами гриффиндорец рывком привлек к себе девушку, коснувшись губами ее губ. Фрея попыталась высвободиться из объятий парня, но его руки слишком крепко сжали ее пальцы, даже тонкие костяшки пальцев побелели от напряжения. Затем его рука легла на ее шею, он еще сильнее прижал старосту к себе, углубив поцелуй. Через несколько мгновений он оторвался от нее, не отпуская девушку от себя.

- Руки.. - сдавленным голос проговорила староста.

- Что?

- Руки у тебя… холодные…

* “Гусарский насморк” - сленговое название печально известного заболевания гонорея.

========== Кваканье Жабы или “Гриффиндорский шарф” ==========

- Руки у тебя.. холодные…

- Зато сердце горячее, - подмигнул девушке Джордж.

Фрея не позволила ему себя проводить, она настояла на том, чтобы из Башни астрономии они сразу разошлись по своим спальням.

Постепенно приближался чемпионат Хогвартса по игре в квиддич. Близнецы прогуливали лекции ради тренировок, чтобы лишний раз проработать технику полета и их основные “коронные” маневры. На Кинон, впрочем, факт отсутствия близнецов рядом не отразился, у нее было достаточно дел, чтобы не думать о произошедшем на Башне астрономии. Когда в ту ночь она вернулась в гостиную Когтеврана, то долго не могла заснуть, мысли ее все целиком перепутались огромным и разноцветным клубком в голове. Старосте казалось, что губы ее в ту ночь горели острым перцем; ей казалось, что глядя на нее, люди увидят и поймут, почему она ведет себя так странно: всякий раз опускает глаза, не желая ни с кем встречаться взглядом, и уж тем более, за какой надобностью постоянно пытается прикрыть губы рукой… В конечном счете через два дня состояние нервного напряжения настолько подкосило старосту, что она решила вернуть все назад; девушку откровенно настораживала внезапная перемена в характере одного из близнецов, а стремительность событий наводила на нее ужас. И через пару дней, когда они с Джорджем Уизли случайно (на этот это было правдой) столкнулись в коридоре, между ними произошел следующий разговор:

- Со мной что-то не так? - осведомился гриффиндорец.

- … ?

- Ты ведь шарахаешься от меня, или думала, что я не замечу?

Фрея промолчала.

- Я, наверное, поспешил. Еще этот Фред со своим похмельем… в общем, оставим все так, как было до позавчерашнего вечера. А вообще, нам лучше не видеться больше. Тебе ни к чему эти встречи, они только вредят.

Он сказал это совсем холодно, безэмоционально, но достаточно тихо, чтобы его не услышал никто, кроме старосты. Создалось ощущение, что речь шла о чашке кофе, а не о спасении от групповой оргиии.

Девушка слушала, молча склонив голову.

Не увидев никакой реакции на сказанные слова, гриффиндорец покачал головой и ушел в сторону кабинета Трансфигурации.