Кокаиновые короли

Ледер представлял для Рамиреса особую ценность. В отличие от Эскобара, Очоа и Родригеса Гачи, которые скрывались в Панаме, Ледер находился в Колумбии. Будучи реалистом, Рамирес понимал, что арестуй он Эскобара или Очоа, они найдут способ выбраться из колумбийской тюрьмы, и удержит их только чудо. С Ледером дело обстояло иначе. Бетанкур подписал приказ о его выдаче Штатам, и Ледер уже не имел права на апелляцию. Если бы Ледера удалось арестовать, его можно было бы спокойно посадить в самолет и отправить в Соединенные Штаты — без всякой бюрократической волокиты.

Рамирес начал подкрадываться к добыче. Послал людей собирать сведения и вербовать осведомителей. И в ноябре напал на след. В ста пятидесяти километрах к юго–востоку от Картахены, в Финка—Чипре, Ледер наладил новую контрабандную базу. Во время налета полиция захватила 230 кг кокаина, но Ледера уже след простыл.

В конце года осведомители Рамиреса выследили Ледера в Колоне, неподалеку от Панамского канала. А всего лишь неделей раньше его видели в Медельине. Вне всякого сомнения, Ледер вновь нашел своих соратников.

И, наконец, в феврале 1985 г. Ледер дал интервью испанскому телевидению в одном из своих убежищ в льянос. Небритый, косматый, одетый в защитные пятнистые брюки и черную безрукавку, он сообщил репортерам, что намерен создать «пятисоттысячную армию для защиты национальной независимости», что проблема выдачи преступников Штатам выросла в проблему национального освобождения, а Лару Бонилью пристрелил сам народ — прежде чем министр успел, при помощи империалистов, отправить многих и многих колумбийцев на суд в США. Ледер считал себя «символом всех борцов с империализмом» и утверждал, что «в этой борьбе цель оправдывает средства».

16 СОКРАЩЕНИЕ ШТАТОВ

Льюис Тамз и Джонни Фелпс выполнили свою главную миссию: соглашение о выдаче преступников было подписано. Они победили. Тамз назвал 1984 год годом «прорыва». Даже более осторожный и скептически настроенный Фелпс в итоге остался доволен Бетанкуром. Чего греха таить — президент и пальцем не пошевелил, пока не пристрелили Лару Бонилью, но, начав борьбу, уже не отступал.

Однако Фелпс понимал, что убийство Лары Бонильи изменило ход кокаиновой войны, поставив на карту самые устои колумбийской жизни. Чтобы арестовать и осудить преступников, стране следовало усовершенствовать законы; чтобы удержать осужденных под замком, надо было усилить систему охраны. Да и противостоять постоянным угрозам со стороны картеля без сильной правоохранительной системы было невозможно. Колумбийскому правосудию предстояло выдержать серьезнейший экзамен.

Жить в Колумбии стало опасно как никогда. Наркодельцы отсиживались в Панаме или скрывались в колумбийских джунглях и сдаваться отнюдь не собирались. В июле они позвонили с угрозами в президентский дворец по личному телефону Бетанкура. Считалось, что этот номер известен лишь ближайшим советникам президента. И Бетанкур, любивший появляться на людях и купаться в лучах собственной славы, теперь ездил в бронированном автомобиле и назначал для деловых встреч самое неожиданное время.

Льюису Тамзу тоже потребовалась усиленная охрана. В первые годы в Колумбии он ездил на бронированном армейском «кадиллаке», а сопровождал его один автомобиль охраны. Тамз носил с собой пистолет.

Но ответственные за безопасность посла постепенно увеличивали его эскорт. К моменту убийства Лары Бонильи машин было уже пять: «разведчик», «проводник», лимузин самого Тамза и еще две шли в хвосте.

Другие сотрудники посольства также ездили на работу в бронированных автомобилях. Армейские джипы со станковыми пулеметами сопровождали автобус, на котором их дети ездили в школу. К каждому сотруднику Тамз приставил вооруженного телохранителя.

В конце мая 1984 года, вскоре после убийства Лары Бонильи, к резиденции посла США скатился с горы пустой автомобиль и взорвался, наехав на бордюрный камень. Пламя взметнулось ввысь почти на километр. Еще чуть–чуть — и автомобиль оказался бы прямо у ворот посольства.

А угрозы продолжали поступать — по телефону и по почте. К октябрю 1984 г. Тамз почувствовал, что посольство в осаде. В Вашингтоне разделяли его тревогу и велели сократить штат до минимума. Тамз отправил в США 30% сотрудников.

Джонни Фелпс разъезжал теперь в бронированном фургоне с пулеметом; телохранители не покидали его ми на минуту, даже ночью. А ночи стояли тревожные, в окрестностях слышалась нескончаемая перестрелка. Дочери Фелпса видели стрельбу из окна школьного автобуса, а восьмилетний сын наткнулся на улице на труп. Но срок пребывания Фелпса в должности подходил к концу, и в середине 1984 года он уехал домой.