Кокетка

– Когда я его учил в замке Адер, по коридорам спозаранку не гуляла толпа визгливых горничных, – ворчливо фыркнул Змей, упорно возвращавшийся мыслями к слугам. – Но я хочу тебе рассказать, как однажды мы вручали отнятое у мятежников поместье одному из королевских офицеров. Он не хотел оставлять всех слуг, но и набрать новых тогда было непросто, к новым фаворитам короля все относились настороженно. Так вот Тантер попросил управляющего приготовить всем слугам пакеты с жалованьем и объявил, что он их увольняет. А потом просто стоял и смотрел, как кто отнёсся к этому объявлению. И когда все начали расходиться, попросил четверых остаться и предложил им службу. Трое согласились, один ушёл… я тогда не понял, как он их выбирал, но, когда служил Герту, часто вспоминал этот случай. И однажды, встретив Тантера во дворце, решил расспросить. Оказалось, всё просто. Он не позвал никого из тех слуг, кто обозлился, начал ругаться или презрительно кривиться. Позвал только тех, кто искренне огорчился, но сумел не опуститься до грубых выкриков и злобы.

– Зайчик! – восхитилась Лэни. – Ты умница! И ты предлагаешь нам последовать его примеру? Я не против. Только нужно сделать это так, чтобы ушедшие не затаили зла на оставшихся.

– Насчёт этого, я думаю, лучше посоветоваться с Беарной, – немного подумав, нашёл выход граф и опешил, услышав звонкий смех жены. – Радость моя, я сказал что-то смешное?

– Смешного – ничего. Это я радуюсь. Спасибо, любимый, теперь у нас есть экономка.

– Так, значит, – начал понимать Змей, – она поставила условие?!

– Ну, сам посуди, это же очень непросто, прийти в чужой дом и начинать в нём всё переделывать по-своему, если хозяин не считает тебя достаточно умной? Ты отлично знаешь, что многие хозяева поместий предпочитают нанимать на такие должности мужчин. А у нас, между прочим, и главный повар – женщина, Дорма. И вот с ней и её помощницами я расставаться не намерена. Кстати… ты зря думаешь, будто ещё очень рано. Это просто я ещё с вечера занавесила окна.

– Намекаешь, что пора подниматься? – с сожалением вздохнул Дагорд.

– Угу, намекаю. У Арвельда много работы, он же говорил вчера. И потому пойти с нами сможет только сразу после завтрака.

– Ты же вроде с нами не собиралась?

– Не могу я пропустить такое зрелище, зайчик! – несчастно глянула на него Лэни. – Переоденусь в посыльного или секретаря, там всем будет не до того, чтобы меня рассматривать.

Наерс уже что-то сосредоточенно писал, на столе вокруг него были разложены письма и стопки бумаги.

– Доброе утро, барон, – поздоровалась тихоня, одетая в мужской костюм.

На голове у неё красовался рыжеватый парик, лицо было скрыто под одной из тех шёлковых масок, которые даже вблизи казались живыми лицами и считались произведением талантливого мастера. И никто не догадывался, что в торгующий такими вещицами магазинчик маски поступают вовсе не из Торема, а из северного монастыря сестёр Тишины.

– Доброе утро… – запнулся дознаватель, не зная, как назвать опознанную им по голосу девушку.

– Можно просто Лис. У нас к вам, Наерс, важный разговор.

– Слушаю, и можно на «ты», – чуть насторожившись, произнёс дознаватель, и сам догадавшийся: пришли они сюда не просто поболтать.

Да и трудно не сообразить, если герцог и командир охраны, не пожелавшие садиться и так и не снявшие плащи, смотрят как-то слишком хмуро и даже, что совершенно невозможно, как будто виновато.

– Недавно ты рассказал про родственников, которые тебя замучили, – не желая тратить время и ещё больше тревожить дознавателя, сообщила тихоня, – сегодня мы намерены с ними разобраться. Надевай плащ, карета уже ждет.

– Эста! То есть, я хотел сказать, Лис, – разволновался Наерс. – А может, не стоит? Я уже подумал, наверняка жене будет скучно без них… она же привыкла.

– Будет скучно – позовёт в гости! – отрезала сестра Тишины. – Одевайся, и поторопись! Мы тебе всё вкратце объясним в карете.

Дознаватель только удручённо вздохнул и встал из-за стола. Ясно уже, теперь решительную графиню ничем не остановишь и обижаться совершенно не на кого. Сам виноват, позволил себе расслабиться, пожаловаться… а теперь придётся всё это расхлёбывать, и утешать потом Ювитну, и извиняться перед её родичами… Хотя одними извинениями не обойдёшься, они такие обидчивые! Придётся покупать подарки, а для этого снова залезать в долги. Счёта в гномьем банке он лишился ещё несколько лет назад, когда пришлось давать приданое за племянницей.

– Наерс, твоя роль в этом деле простая: молчать с несчастным видом, – сообщила Эста, когда карета с гербами и символом королевской охраны выехала за ворота.

Сопровождало заговорщиков четверо всадников, лично отобранных Змеем из числа тех гвардейцев, кто никогда не распространяется за стаканом вина или в дружеском кругу, чем именно занимается на службе.

– Но… – попытался протестовать дознаватель, однако увидел в руке тихони крохотную бонбоньерку и смолк.