Коко

Майкл Пул стоял у окна своего номера и с каким-то тревожным ощущением свободы смотрел на раскинувшийся внизу изумительно зеленый, удивительно аккуратный простор Сингапура, разительно отличающийся от того, что он ожидал увидеть здесь, на Востоке. Вдалеке тянулись к небу высокие чистые белые высотки – их комплекс будто бы пересадили сюда из делового центра Нью-Йорка. Ничто другое здесь даже отдаленно не напоминало Манхэттен. Деревья, раскидистые кроны которых казались сочными и съедобными будто овощи, заполняли большую часть пространства между отелем и высокими белыми зданиями, а поскольку номер Майкла располагался много выше макушек этих деревьев, вся растительность казалась отсюда живым кудрявым ковром. Меж обширных засаженных зеленью участков пролегали широкие чистые дороги с безупречным покрытием. По этим идеальным дорогам скользили дорогие машины – «ягуаров» и «мерседесов» среди них было столько же, сколько на Родео-драйв. Здесь и там в просветах крон мелькали крошечные фигурки людей, шагающих по широким аллеям. Ближе к отелю зеленые склоны холмов занимали бунгало с розовыми или кремовыми оштукатуренными стенами, широкими террасами, колоннами и черепичными крышами. У некоторых имелись открытые внутренние дворики, и в одном из них Майкл рассмотрел коренастую женщину в ярко-желтом халате, развешивавшую выстиранное белье. Совсем рядом, не скрытые деревьями, искрились на солнце бассейны этого и других отелей – словно крошечные лесные озера, увиденные из иллюминатора самолета. Полосатый красно-синий навес обрамлял самый дальний бассейн, где по-собачьи плавала женщина; у среднего бармен в черной куртке готовил к открытию свой бар. Рядом с ближайшим к отелю Майкла бассейном мальчик-китаец тянул стопку толстых матрацев к ряду пустых лежаков из красноватой древесины.

Роскошный город и удивил его, и обнадежил, и взволновал больше, чем он готов был признать. Майкл даже невольно чуть подался к окну, словно готовый полететь в эту зеленую даль. Все там, внизу, казалось теплым на ощупь. Сингапур в его воображении представлял собой сочетание Хюэ и Чайна-тауна с обобщенным мазком уличных торговцев едой и велорикш. Он рисовал себе подобие Сайгона – города, который он видел лишь мельком и который ему не понравился. (Как не нравился тот и большинству побывавших в Сайгоне солдат.) Сейчас же, просто глядя на эти ровные сектора зеленых крон, аккуратные рифленые крыши, тропические бунгало и сверкающие бассейны, Майкл почувствовал себя намного лучше.

Без сомнения, сейчас он находился где-то… не в своей жизни – ему удалось вырваться из нее, и до этого мгновения он не осознавал, насколько сильно желал или нуждался в этом шаге. Сейчас ему хотелось побродить под пышными кронами этих деревьев, погулять по широким аллеям и насладиться благоухающим цветами воздухом, который он помнил с момента их прибытия в сингапурский аэропорт Чанги.

В этот момент зазвонил телефон. Майкл взял трубку, уверенный, что на другом конце линии услышит Джуди.

– Доброе утро, джентльмены, и добро пожаловать в Республику Сингапур, – проговорила трубка голосом Гарри Биверса. – На испытанном надежном «ролексе» сейчас девять часов тринадцать минут. Вам надлежит явиться в кофейню, где перед каждым будет поставлена своя задача… Хочешь, удивлю?

Майкл промолчал.

– В телефонном справочнике Сингапура имя Т. Андерхилл отсутствует.

Чуть больше часа спустя они шагали по Орчард-роуд. Пул нес конверт, набитый фотографиями Андерхилла с обложек книг; Биверс, карман пиджака которого оттопыривал «Кодак инстаматик», неуклюже пытался на ходу рассмотреть что-то на карте путеводителя по Сингапуру, а Конор Линклейтер шагал вместе со всеми, сутулясь и сунув руки глубоко в карманы, и не нес ничего. Во время завтрака они решили провести утро как обычные туристы и попытаться пройти на своих двоих по Сингапуру столько, сколько хватит сил, – «проникнуться духом города», как сказал Биверс.

Эта часть Сингапура казалась такой же пресной и безвредной, как их завтрак в кофейне. Чего не удалось рассмотреть из окна своего номера доктору Пулу – так это того, что город имеет очень много общего с дьюти-фри-зоной крупного аэропорта. Каждое строение, если это только не гостиница, было либо офисным зданием, либо банком, либо торговым центром, причем последние, преимущественно трех-четырехэтажные, составляли абсолютное большинство. Гигантский постер на самом верхнем этаже еще строящегося здания изображал бизнесмена-американца, беседующего с сингапурским банкиром-китайцем. В круг над головой американца были вписаны слова: «Я с радостью узнал о фантастической прибыли, которую могу получить, инвестируя свои деньги в Сингапур!» На что китайский банкир отвечал: «С нашей выгодной инвестиционной программой для наших зарубежных друзей никогда не поздно принять участие в экономическом чуде Сингапура!»