Коко

– Наконец мы добрались до этой штуки навроде болотистого поля. Только-только начинало темнеть. Воздух аж гудит от жуков. Хохма, если это была хохма, закончилась. Все вымотаны. На другой стороне поля деревья – там, похоже, начинались джунгли. Посреди поля несколько голых стволов мертвых деревьев и кое-где воронки от взрывов, до краев наполненные водой. Странное чувство охватило меня в ту минуту, когда я увидел поле: словно увидел перед собой смерть. Лучше и не скажешь. Оно было похоже на чертово кладбище. И вонь! От него исходил мерзкий запах приближающейся смерти – может, ты понимаешь, что я имею в виду. Бьюсь об заклад, если пойти в приют для животных и попасть в комнату, где убивают собак, которые никому не нужны, – вот там точно ощутишь ту же вонь…. Потом взгляд наткнулся на подшлемник, валявшийся рядом со снарядной воронкой, а чуть поодаль – приклад от М-16.

«А что если мы, прежде чем возвращаться на базу, исследуем этот участок земельной собственности, – сказал Биверс. – Неплохая идея, а?»

«Лейтенант, – возразил Пул. – Думаю, поле может быть заминировано».

Пул почувствовал то же, что и я, понимаешь?

«Ах ты думаешь? – завелся Биверс. – Тогда почему бы тебе не пойти первым, Пул? Считай, ты только что вызвался быть нашим головным дозорным».

По счастью, мы с Пулом оказались не единственными, кто разглядел подшлемник и приклад. Поэтому никто не пустил Майкла на поле одного и никто сам не собирался испытывать судьбу.

«Так, значит, бойцы, считаете, что поле заминировано?» – спросил Биверс.

– Так, значит, бойцы, считаете, что поле заминировано? – заверещал лейтенант Биверс. – И что, думаете, я куплюсь на это? Устроили борьбу за власть, да? Нравится вам это или нет, но командую здесь я!

Ухмыляясь, Денглер повернулся к Пумо и прошептал:

– Каков полет мысли, а?

– Денглер что-то прошептал мне, и Биверс взорвался. «Так! – заорал он на Денглера. – Если считаете, что поле заминировано, докажите! Бросьте туда что-нибудь и попадите в мину. Если взрыва не будет, мы все шагаем через поле». «Как пожелает лейтенант», – сказал Денглер…

– Как пожелает лейтенант, – сказал Денглер и огляделся в полутьме.

– Бросай лейтенанта, – проговорил сквозь зубы Виктор Спитальны. Рядом в грязи Денглер увидел подходящего размера камень, вытолкнул его носком башмака, нагнулся, взялся обеими руками и поднял.

– …Ион поднял камень – большой, размером с его голову. С каждой секундой Биверс свирепел все больше. Он приказал бросить эту чертову штуку на поле, и Пул подошел к Денглеру, намереваясь взять на себя половину веса камня. На раз-два-три они раскачали и зашвырнули каменюку ярдов на двадцать. Все, кроме лейтенанта, бросились на землю, закрывая лица руками. Я услышал, как камень с глухим стуком встретился с землей. Тишина. Полагаю, мы все ожидали, что сработает мина нажимного действия, плюнув шрапнелью во все стороны. Однако ничего не произошло, и мы поднялись на ноги. Биверс стоял, где стоял, и самодовольно скалился. «Ну что, бабы, – бросил он. – Теперь довольны? Еще доказательства нужны?» А потом сделал нечто удивительное: снял с головы шлем и поцеловал его: «Вот, следите за ним, у него больше яиц, чем у вас». Он широко размахнулся и со всей силы бросил шлем в поле. Мы все следили за тем, как шлем взмыл вверх. К тому мгновению, как он стал стремительно опускаться, темнота почти скрыла его от нас.