Коко Шанель

Первое появление Коко в Роялье относится к 1906 году, когда, вернувшись из Виши, она пыталась нащупать для себя новый путь в жизни. Именно тогда они с Этьеном так удачно договорились о ее переезде. У Мод искать было нечего, кроме шитья Габриэль толком ничего не умела. Бальзан предоставлял ей прекрасное место для проживания и ничего не требовал взамен. Габриэль и представить не могла, что ее ждет — в таких условиях она никогда не жила, фактически до того момента не вылезая из бедности. Даже для избалованных персон Роялье представлял собой великолепное зрелище: гектары лугов и лесов, огромный парк, величественное здание бывшего монастыря с многочисленными пристройками и хозяйственными зданиями. «Когда-то Роялье был монастырем, почти таким же старинным, как Обазин. Что осталось от его прежнего сурового облика, когда туда приехала Габриэль? Только выложенный плитами коридор, довольно крутая лестница и крытый вход сохраняли следы феодальных времен, когда капелланы Филиппа Красивого да и сам король приезжали в Роялье на поклонение. Что до остальных построек, то в результате переделок в XVII–XVIII веках они, выиграв в изяществе, потеряли первоначальную строгость. Монахов сменил женский религиозный орден, и изменения, привнесенные бенедиктинками святого Иоанна Лесного, соответствовали духу того века, в котором особенно проявилось французское очарование. Роялье обязан своим первым аббатисам тем, что стал похож на красивое провинциальное поместье»[15].

Этьен вложил уйму денег в это имение, так как, несмотря на всю внешнюю помпезность, оно нуждалось в капитальном ремонте. Более того, у Бальзана запросы были высокие: он хотел не просто привести в порядок новое жилье, он собирался находиться там подолгу, разводить лошадей, тренировать наездников, причем вести дела на широкую ногу. Знакомых удивил выбор Этьена, ведь в то время в деревне жить было немодно — все стремились в Париж, чтобы развлекаться с утра до вечера, благо мест, где это можно сделать, хватало с избытком. Не каждый мог позволить себе апартаменты в столице, а потому на несколько лет снималась квартира в престижном районе и украшалась по своему вкусу.

Загородные замки обычно наследовали, однако их содержание требовало огромных затрат. В начале ХХ века аристократия не спешила реставрировать доставшуюся им от предков недвижимость. Часто от нее попросту избавлялись, как это сделала хозяйка Роялье, удачно продав поместье Этьену после смерти мужа. Бальзан не желал ничего другого. Район, в котором располагался Роялье, славился давними традициями разведения лошадей, неподалеку находились основные места проведения скачек. До самого Парижа не так уж далеко — порядка ста километров, с обширной сетью железных дорог совсем близко. По большому счету, Габриэль ехала в обитель лошадей, туда, где нет кафе с пирожными, ресторанов с кабаре, прогулок по набережной. Нет даже «Ротонды» с офицерами гарнизона. Компания Этьена говорила исключительно о лошадях и немного о политике. Женщины, которых туда приво-зили его друзья, листали дамские журналы, обсуждали моду и светские сплетни, о которых эти журналы активно писали. Но скучно Габриэль станет чуть позже. Пока она пребывала в полном восхищении. В каждой комнате по ванной, что и для богатых тогда было большой причудой. «Аристократия мылась редко. Волосы никогда не мыли», — читаем мы в мемуарах графини де Панж. Она предпочитала избегать ненужных затрат и ограничивала свое омовение содержимым одного чайника, но зато не скупилась на выездных лакеев и их ливреи. Габриэль спросила Этьена, как часто она может принимать ванну, и услышала в ответ: «Сколько угодно!» Да, поначалу это походило на сон.