Кокон для души

— Ну, например… — я старалась подобрать анекдот, который был бы понятен человеку из другого мира. — Василий Иваныч построил роту и спрашивает: «Птицам деньги нужны?» Солдаты ему отвечают: «Никак нет!» «Орлы, я ваши деньги пропил!» — говорит им Василий Иваныч.

— Интересно, но не смешно. У нас тоже был один генерал, у которого снабженец не выдавал деньги бойцам.

— Анекдотов много. Вот еще такой! Василий Иваныч надевает красную рубаху, входит Петька и спрашивает: «Василий Иваныч, а зачем красная рубаха? У нас ведь не праздник, а бой скоро!» А тот ему говорит: «Командир должен быть всегда здоров, чтобы дух солдат поддерживать. А вдруг меня ранят? Вот, чтобы кровь не была заметна я и надеваю красную рубаху, солдаты не видят, что командир ранен, и дух на высоте!» Петька проникся и убежал. И вот Василий Иваныч в красной рубахе выезжает на коне, а там его ждет Петька… в коричневых штанах.

Мгновение ничего не происходило, а потом Уорн рассмеялся. Я смотрела на это чудо, боясь дышать. Смех его очень красит.

— Коричневые штаны! — простонал василиск — Надо Лорану рассказать!

Ой-е! Зачем я ему про Петьку сказала?! В воображении нарисовался некромант в коричневых шароварах.

— Нет-нет! Не надо ему рассказывать! — ох, как стыдно!

— Почему? Он тоже посмеется, — сказал Уорн, улыбаясь.

— Ему все время от меня достается: ударила его, потом рубашку слезами испачкала, устроила истерику, а теперь вот штаны. Вот честно, я не специально!

— Уверяю тебя, за удар и рубашку он не в обиде.

— Зато штаны он точно запомнит! Не говори, пожалуйста! — попросила жалобно.

— Хорошо, — кивнул Уорн.

Сейчас василиск улыбался и, склонив голову, поглядывал на меня. В нем было сложно узнать того человека, которого я видела несколько дней назад. Хотелось убрать длинную челку и смотреть в его глаза беспрепятственно. Что-то долго я на него таращусь, надо переводить тему:

— А мне можно выходить из комнаты?

— Конечно! — мужчина явно удивился вопросу. — Только пока бери с собой сопровождающего: кого-то из нас, Лину или других слуг.

— Да я кроме Лины никого и не видела.

— Еще увидишь! Но, слуг у меня действительно немного: всего девять человек, но зато есть охрана.

— И моя комната охраняется? Перед дверью стоят стражники?

— Да, охраняется, но на двери стоят не стражники, а заклинания. Когда ты отсюда выйдешь, то скорее встретишь кого-то из мужей Лины, а не охрану.

— Мужей? А у вас многомужество? — удивилась я.

— У вас в мире такого нет? — снова напрягся Уорн. — Или это осуждается?

— Нет, не осуждается. У нас такое есть в некоторых странах, но встречается редко, — василиск немного расслабился, после этих слов. Он, наверное, решил, что я буду хуже относиться к служанке, если узнаю, что у нее много мужей. — Обычно в нашем мире люди живут парами, женщина и мужчина. Но в некоторых странах есть традиции многоженства. Насколько я знаю, можно жениться стразу на четырех женщинах.

— У нас разумные свободны в своем выборе. Женщина или мужчина могут связать свою жизнь как с одним, так и с несколькими мужьями или женами. Однополые браки случаются редко и не одобряются, но иногда богиня дает благословление и на такое. Некоторые, правда, живут вместе без благословления. Единственное правило, которое соблюдается неукоснительно: жить вместе и вступать в брак можно только совершеннолетним.

Пока Уорн говорил, немного ниже моего пупка начала разрастаться боль. Дождавшись конца рассказа о традициях я жалобно спросила:

— Ты не знаешь, где та мазь, что давал Раинель?

Мужчина встревожился, откуда-то достал знакомую баночку и быстро подошел ко мне. Совершенно не стесняясь, он задрал мой халат, присел на кровать, положив мои ноги себе на колени, и стал втирать мазь. Возмутиться я не успела: скрутил очередной приступ боли. Когда я пришла в себя, василиск смазал одну мою ногу до колена, а вторую массировал уже выше колена. Сантиметров так на двадцать выше.

— Уорн, по традициям моего мира это неприлично, — выдохнула я.

— Я уже позвал Лину. Но не собираюсь смотреть на то, как ты мучаешься и ничего не делать, — резко сказал мужчина, но потом смягчился, — Когда дело идет о такой боли, не надо думать о приличиях, принятых в любом из миров.

— Извини, просто я так воспитана.

Уорн не ответил, продолжая втирать мазь в другую ногу и дойдя уже до местного белья. Его холодные длинные пальцы уверенно массировали бедра. Как же хорошо, что мне так плохо, а то я бы, наверное, почувствовала что-то не то. Никакие отношения мне в этом мире не нужны, может, потом, а просто сексом заниматься я и в своем мире не могла. Нужны чувства, а мелкие интрижки не для меня, от них потом проблем больше. Хотя о чем я? С нынешней внешностью позариться на меня может только слепой.

Василиск, надо отдать ему должное, все же оставил мои ноги в покое и стал массировать руки. В комнату наконец вбежала Лина, и Уорн передал баночку ей, а сам удалился. Как и в прошлый раз, после втирания мази, я сразу заснула.

Глава тринадцатая. Ренивер

Василиск вышел из комнаты и едва не наткнулся на Лорана.