Кокон Кастанеды

– Прости, что была так резка. Я не должна была, это твой выбор, это твое решение. Прости меня, это все от неожиданности. Но как я могла иначе отреагировать? Попробуй поставить себя на мое место. Твой юношеский максимализм меня когда-нибудь доконает! Я еще могу понять твою выходку с университетом – не нужно нам было за тебя просить и денег давать, ты бы сам спокойно поступил. Ладно, пусть будет Станкин. В конце концов, при желании ты легко можешь перевестись после второго курса из этой помойки в приличный вуз. Но твой скоропалительный брак с провинциальной девочкой явно из неблагополучной семьи? Это как понимать? Да, она очень красива, но зачем жениться, милый мой? А как же Ирина? Ума не приложу, как мне теперь смотреть в глаза ее родителям? Все уже обговорили, расписали, в каком ресторане свадьбу играть, составили список гостей. Ирочка, наверное, уже платье себе заказала. Нам с отцом хотел досадить, это ясно, но о ней ты подумал? Что будет с ней, когда она узнает?

– Ничего с ней не будет, – хохотнул Холмогоров. – Ирка на меня не в обиде.

– Ты ей сказал? – охнула мать.

– Сказал, естественно. Она даже присутствовала на нашем бракосочетании. Выступила свидетельницей со стороны невесты. Ржала как дура на весь загс. Все нормально, мам.

– Вы же с детства друг друга любили. Как же так?

– Да с чего ты взяла? Не знаю, что вы там себе напридумывали с ее родителями, но жениться мы с ней не собирались. Она просто мой друг.

– Артем, я знаю, что у вас был роман!

– Мама, мы просто пару раз с ней покувыркались в постели. Так сказать, в исследовательских целях. Дурака валяли. Вот и весь роман. Прости.

– Твоя жена случайно не беременна? – подавленно спросила мать.

– А если и так, то что? – усмехнулся Артем.

– Прекрати! Прекрати немедленно огрызаться! Я не просто так спросила, и ты прекрасно об этом знаешь. Ты должен понимать, какие могут быть последствия, если она родит. На твоем месте я бы ее предупредила.

– Она не беременна, – буркнул Холмогоров. – Когда же ты поймешь наконец, что я не маленький мальчик!

– Мы привезли с отцом презервативы. Я положила их тебе в тумбочку рядом с кроватью. Будь, пожалуйста, осторожен. А лучше все ей объясни, чтобы она сама за всем следила. Так надежнее.

– Мама! – взвыл Холмогоров – в комнате скрипнула кровать.

Алена спиной попятилась от двери, влетела на кухню, грохнула чайник на плиту и долго не могла зажечь конфорку, роняя спички на пол одну за другой. Все стало ясно – Артем никогда ее не любил. Никогда! Он женился на ней, чтобы доказать родителям, что он самостоятельный и будет делать все, что ему нравится. В начале их знакомства Артем как-то пожаловался, что родители даже из-за границы пытаются его контролировать, постоянно грузят и навязывают свои правила. Выходит, он женился на провинциалке в знак протеста, нарочно. Он никогда ее не любил… Не любил…

К горлу снова подступила тошнота, Алена отбросила коробок в сторону, подхватила с блюдечка тонкую дольку лимона и сунула ее в рот – тошнить перестало: кисленькое уже в течение трех недель помогало ей избавиться от дурноты…

* * *

– Вы сделали аборт? – спросила Зотова.

Алена вздрогнула и рассеянно посмотрела на Елену Петровну. Она так глубоко ушла в прошлое, рассказывая о своей несчастной жизни, что забыла, где находится.

– Налить вам кофе? – предложила следователь.

– Чаю, если можно, кофе мне нельзя, – вяло улыбнулась Цыплакова. – Да, я сделала аборт. Испугалась слов его матери. Холмогоров об этом даже не узнал.

– Что за проблемы со здоровьем у вашего мужа? Почему ему нельзя было иметь детей?

Елена Петровна поднялась, включила чайник и обернулась к редактору.

– Холмогоров с детства болен шизофренией, параноидной формой.

– В чем причина заболевания? Наследственность? – Чайник за спиной щелкнул, но Елена Петровна не обратила на это внимания и вернулась за стол.

– Отец Артема был диабетиком. Заболел в юношеском возрасте. С диагнозом «приобретенный диабет» врачи иметь детей категорически не рекомендуют, но его жена рискнула родить. Артем родился нормальным, здоровым, все было замечательно. Они обрадовались и решили завести второго ребенка. У Артема начались проблемы, когда его мать была в положении. Срок оказался небольшим, она испугалась и сделала аборт. Правильно сделала! Мамаша Артема меня до конца жизни так и не признала, ненавижу ее, но сочувствую. Врагу такого не пожелаешь: ребенок – шизик. К счастью, я узнала о проблемах Артема вовремя.

– Холмогоров вам сам рассказал о своем диагнозе?