Читаем Кокон (СИ) полностью

========== Враг ==========


Певучие звуки скрипки наполняли пустую гостиную. Справа потрескивал огонёк в камине, однако его шелест не мог затмить тихую и грустную мелодию. Глаза Акаши были закрыты: сосредоточившись, он вслушивался в звучание и тембр каждой струны, следя за тем, чтобы не допустить ни одной фальшивой ноты. Наверное, даже если бы он был слеп, он бы всё равно научился играть на скрипке, ведь вся эта музыка рождается лишь благодаря слуху, а не зрению.


Акаши стоял посреди гостиной уже три часа, однако совсем не чувствовал усталости, оттачивая своё мастерство. Он играл без нот, ведь все произведения были у него в голове, а лишние бумаги только отвлекли от бесконечности музыки. Минуты плавно перетекали одна в другую, так же и его пьесы незаметно сменялись, пока он не подошёл к последней, самой любимой. Однако Сейджуро не успел насладиться её красотой, поскольку дворецкий объявил об ужине.


Юноша невольно открыл глаза и аккуратно сложил скрипку в футляр. Затем, обернувшись, заметил, что за окном уже стемнело. Он был вынужден прекратить своё занятие и пройти в столовую, поскольку правила в этом доме были очень строги.


– Я слышал, как ты играл, – когда Сейджуро сел за стол, произнёс его отец. – Музыка – это прекрасно, но не забывай уделять время и другим занятиям. Ты должен стать лучшим во всём.

– Да, отец, – покорно опустив глаза, произнёс парень, беря столовые приборы.

– Не подводи меня, – добавил мужчина, а Акаши лишь сильнее стиснул рукоять ножа.


С самого рождения Акаши Сейджуро был идеален во всём. Отличные манеры, блестящие знания, разнообразные навыки, – он должен был соответствовать своему положению, ведь был единственным наследником богатой семьи. Его отец возглавлял одну из крупнейших компаний в стране, которая после его смерти должна была перейти в управление к Сейджуро. Внешне казалось, что Акаши – достойный наследник семейной корпорации. Да, он был совершенен во всём, кроме одного. Своей сущности, которую презирал.


Потому что он – бета. Позор и брак своей семьи. Пятно на безупречной репутации фамилии Акаши. Он должен был, просто обязан родиться альфой, стать таким же, как его отец – сильным, властным, беспощадным, держащим в своих руках весь мир. Стать достойным преемником и продолжить давний род. Его отец всегда мечтал лишь об альфе, но родись Акаши омегой, тот не был бы так разочарован, насколько был разочарован бетой. Бетой, которая в этом мире среди альф и омег практически ничто и никто.


Акаши был единственным сыном в семье и с самого детства воспитывался в очень строгих условиях. Поняв, что с альфой ничего не получилось, его отец всеми правдами и неправдами пытался сделать из него лидера. С раннего детства Сейджуро обучался всему, чему только можно, но его задача состояла не только в том, чтобы научиться, а в том, чтобы стать первым во всём. В учёбе, в спорте, отношениях с людьми… Он должен был главенствовать во всём, уничтожив свою сущность беты и став хоть и фальшивым, но альфой. Акаши, подавляя свои желания и увлечения, шёл по той дороге, которую выбрал ему отец. Он добивался многого, становился первым во всём. Среднюю школу юноша окончил как лучший и самый выдающийся ученик в истории школы. Казалось, он должен был обрадовать и успокоить своего отца, внушить ему уверенность в будущем его семьи и корпорации. Однако, за день до поступления в старшую школу произошло то, что перевернуло всю налаженную жизнь Акаши с ног на голову.


В тот вечер Сейджуро тоже играл на скрипке, под шелест огонька в камине и шума дождя за окном. Отец пришёл позже, чем обычно, к тому же вернулся домой не один. С ним был незнакомый юноша, ровесник Акаши или чуть младше него. Слегка испуганные голубые глаза, светлые волосы и кожа, невысокий рост и изящное телосложение. Он никак не вписывался в атмосферу этого особняка, поэтому Сейджуро был удивлён не меньше этого юноши, когда его отец сказал «чувствуй себя, как дома».


– Что здесь происходит? – Акаши не сводил глаз с незнакомого парня, хотя и обращался к отцу.

– С этого дня Куроко Тецуя будет жить в этом доме, – строго произнёс мужчина. – Он – твой младший брат.

– Что? – изумился Сейджуро, переведя взгляд на отца. – Как так? Ведь я единственный ребёнок в семье?

– Единокровный брат, – уточнил глава семьи. – У вас разные матери.

– И почему я узнаю об этом только теперь? Где он был всё это время?

– Я и сам не знал о его существовании, – ответил отец. – Это сын одной из гувернанток, она уехала из города через полгода после твоего рождения.

– Значит вот как, – Акаши презрительно покривил губы, свысока смотря на Куроко, который за всё время и слова не проронил. На альфу он не был похож, а вторую бету отец вряд ли бы привёл в дом. Значит… он омега. А положение омег в этом мире выше, чем положение бет. Этот парень появился здесь не просто так. Сейджуро сразу понял, что он – его враг.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство