Коктейль "Другой мир", или Проделки злого духа

Произнесла имя охотника и почувствовала, как мурашки табуном побежали по спине.

— Даже если очень захочу, не смогу к нему подойти и на пушечный выстрел.

И тут я заметила, как Найнрона-Лена боязно поглядывает на часы. Прикусывает нижнюю губу.

— Ну и куда ты торопишься? — догадалась я и уперла руки в бока.

— Ты не поверишь, — выдохнула сестра. — На ужин в честь своего дня рождения. Романтический, мать его, ужин.

Я присела на край кровати, чувствуя, как отвисает челюсть.

— У тебя день рождения, а ты не пригласила единственную кузину?

Лена мотнула головой и виновато опустила взор. Затем подлетела к шкафу и стала перебирать в нём наряды. Выудила длинное тёмно-малиновое платье с летящей юбкой, рукавом три четверти и довольно скромным вырезом. Подобрала туфли на любимой тонкой шпильке и закрутилась перед зеркалом.

— Понятно, — я хлопнула себя по коленям и поднялась. — Что ж, пойду в свою общажную берлогу. Не буду мешать празднику.

— Альшана, — виновато позвала она, — то есть Катя. Ну ведь мы не знаем пока, почему я, то есть Найнрона, не пригласила сестру. Может, у них с патлатым вечер на двоих?

— А ты не хочешь узнать? — закипела я, подобно чайнику на огне. — Тебя не настораживает ничего?

— Вот опять ты начинаешь! — всплеснула руками она. — Опять твоя противная привычка лезть во всё! У неё, — Лена ткнула себя пальцем в грудь, — ужин с любовником. Как бы понятно, что на такое, — она повела бровями, — гостей не приглашают. Может, дело в этом.

— Я переживаю за тебя! — прорычала я. — Хорошо, собирайся на свой день рождения. Может удасться выяснить что-нибудь у ректора про книгу? Такой как он точно должен знать хоть что-то.

Лена медленно, словно нехотя, кивнула и вдруг подняла палец вверх.

— Тогда на тебе Дилиас. Думаю, как бывшая невеста, ты сможешь лучше наладить с ним контакт.

У меня чуть челюсть не рухнула! Я раздраженно фыркнула и уже в дверях бросила через плечо:

— Альшана бросила его накануне свадьбы. Вряд ли он пойдёт с ней на контакт. Но я постараюсь.

Захлопнула дверь и направилась к себе, ощущая внутри пустоту. У этих сестёр всё ещё хуже, чем у нас с Леной.

Глава пятая

Найнрона

"Бросила, ну и дура!", — мысленно проворчала я. Мне Дилиас показался куда приятнее Алларда. Охотник остроумный и милый, даром что скупердяй. Аллард всегда такой серьезный, улыбается, а будто не чувствует ничего, не с человеком разговаривает, а с куклой. Дилиас, наоборот, то пошутит, то приободрит, даже язвит с нежностью. Немного охладел после того скандала с Альшаной, но в общем-то славный малый.

Нахмурилась, пытаясь припомнить подробности ссоры, но память тела не подсказала ничего нового. Разве что заметила едко: все были хороши! Я махнула рукой: воспоминания придут завтра — и направилась к выходу из комнаты. Что-то подсказывало, что опять опоздаю и Аллард рассердится. Он постоянно сердился на мою непунктуальность. Мог бы уже привыкнуть за два-то года! Из недр памяти выполз досадный и неудобный вопрос. Если я, то есть Найнрона, его так раздражаю, на кой он имеет её, то есть меня, с завидной регулярностью? Долг, что ли, отрабатывает…

Не разбирая дороги и не замечая, какие именно мелькают вокруг коридоры и лестницы, добежала до позолоченных дверей на самом последнем этаже и решительно распахнула их. В обиталище ректора меня ждали. Точнее не меня конкретно, а посетителей в принципе. Я дёрнулась было, увидев зеленоватый светящийся череп, болтающийся в пространстве вниз головой, но память расторопно подсказала, что черепушку зовут Пут, и он всего лишь секретарь Алларда.

В пространстве возникла прозрачная рука и перевернула череп в более привычное положение. Пут щёлкнул призрачной челюстью так громко, будто у него были настоящие зубы, и кивнул мне, разрешая нырнуть в открытый в приёмной портал. Я вдохнула поглубже, зажмурилась и шагнула. Свет ударил даже сквозь закрытые веки, что-то опять ожидаемо свистнуло, и я оказалась в столовой около накрытого на двоих стола.

Нос уловил аромат малины, такой сильный, что я оглянулась в поисках разбросанных вокруг ягод. Увы, ничего не нашла. Зато за столом нашёлся патлатый. Он поставил локти на укрытую кипенно-белой скатертью поверхность и собрал руки в замок. В его взгляде было столько недовольства, что казалось, даже перстень на безымянном пальце господина ректора и тот сверкает с укором.

— Прости, немного опоздала, — виновато улыбнулась я, прикидывая, следует ли кинуться к нему с поцелуями или почтительно склонить голову. — Заболталась с сестрой. Но готова загладить вину.