Коктейль из булыжника

Рудо встал в боевую стойку и активировал другую часть протеза. Стиммерсон начал махать ладонью к себе, дразня их. Они не растерялись, а сразу пошли в бой, осыпая градом ударов. Во время битвы под ногами задрожала земля, и раздался оглушающий грохот. Это был удар Стиммерсона Клеофата своим оружием о землю. К счастью Феттер и Рудо вовремя уклонились, но на месте удара остался маленький кратер. Бличерс с Майнерсоном посмотрели друг на друга, и стало ясно, что лучше избегать таких атак и стараться уклоняться.

Стиммерсону это все надоело, и он пошел в атаку. Молниеносными движениями он настиг Феттера, взял его горло, и отшвырнул в сторону. Майнерсон от неожиданной атаки немного не среагировал и попался в лапы Стиммерсона. Он сжал его до такой степени, что заорал от боли. Некоторые кости были сломаны. Клеофат ходил по полю боя как король, торжествуя над противниками. Феттер еле встал, увидел, что его товарищ серьезно ранен, пошел ему помогать, пока Стиммерсон ничего не замечает, упиваясь эйфорией торжества. Он полз через трупы солдат и врагов, перемешанных с грязью. Почва была пропитана кровью, мочой и экскрементами. От такого коктеля запахов, у Бличерса чуть не случился рвотный позыв. Но он уже был в такой ситуации и твердо знал, как нужно действовать в подобных случаях. Он надеялся, что Клеофат будет занят своим торжеством над ними, но он просчитался и не заметил, как ученый исчез из виду и оказался у него сбоку. Ударом ноги ученый отфутболил Феттера и сразу пошел на него в атаку, пытаясь затоптать. Бличерс уклонялся то в одну сторону, то в другую. Затем быстро встал, но удар с ноги настиг его, и он снова оказался на земле. Стиммерсон отложил в сторону свою дубину и взял Феттера за горло, держа свою руку перед собой. Он начал корчиться от боли, и соплями захаркал всю руку Стиммерсона. Ученый смотрел на него со всей жестокостью, как хищник смотрит на дичь и сказал:

– Последнее желание, – спросил Стиммерсон.

И поднял почти бездыханное тело Феттера.

Феттер Бличерс плюнул в ответ в лицо Стиммерсону. Ученый отпрянул лицом от плевка, затем вытер рукой. Стиммерсон Клеофат трансформировал руку в острую, округлую пику и пробил грудь Феттера Бличерса. В это мгновение кунаичи добила противника и увидела, как Феттера проткнули оружием и закричала:

– Отееееееец, – вскрикнула она.

И побежала к нему на сверхскорости.

Стиммерсон откинул тело Феттера в сторону и пошел на Майнерсона.

Кунаичи подбежала к Бличерсу и начала его обнимать и плакать. Феттер взял своей ладонью дотронулся до ее щеки и сказал:

– Я так и думал, что это ты, – глаза меня не обманули, – еле говоря, сказал Бличерс.

И взял рукой дотронулся до лица Ружи.

– Ничего не говори, – экономь силы, – сказала Ружа.

И прижала его чуть крепче к себе.

– Ты так похожа на свою мать, – когда грустишь или злишься, – сказал Бличерс.

Поглаживая ее по щеке.

– Я умираю дочка, – не печалься, – проживи хорошую и спокойную жизнь с тем, кого любишь, – сказал тихо он.

Захлебываясь кровью, выговорил Феттер.

И с этими словами его рука упала в сторону, и он умер, оставив слезы на глазах.

Ружа плакала, так, что плач был слышен на другом конце поле битвы. Она сидела на трупе своего отца и, качаясь взад и вперед громко рыдала, и проклинала все и вся. Гальвон обратил внимание, что кунаичи плачет над телом Феттера Бличерса и он понял, кто она на самом деле и побежал к ней. Когда он был на расстоянии вытянутой руки до кунаичи, Гальвон резко приподнял ее, и прижал к своей груди, и крепко обнял:

– Я догадывался, что это была ты… Ружа, – прошептал на ухо ей.

– Я отомщу за твоего отца, – клянусь, – со всей серьезностью сказал Перос.

И посмотрел в ее заплаканные, от горя глаза.

Ружа посмотрела заплаканными глазами на Гальвона и сама крепко обняла его.

Затем зарыдала еще больше в грудь Гальвону и слезы лились ручьем. Ружа била его кулаком по груди не как воин, а как дочь, потерявшая отца, и пыталась выместить на ком – нибудь свою злость, горечь, обиду и потерю родного человека. Чем больше она его била, тем больше он ее обнимал и прижимал к себе, чтобы хоть как – то успокоить.

Логли увидел бездыханное тело своего друга и хозяина. От накопившихся эмоций у него потекли слезы, но он оставался неприступен и впал в бешенство. Он увидел торжествующего Стиммерсона Клеофата, который смеялся как маленький ребенок, которого развеселили родители и дали вкуснятину. Логли вытащил оружие и с рёвом пошел на врага. Стиммерсон стал серьезным и ударом с разворота оглушил Логли и сломал ему ноги и руки. Логли начал орать от нестерпимой боли. Ружа использовала сверхскорость и быстро оттащила Логли от Клеофата. Он лежал и орал как резанный. Девушка взяла его за голову и начала успокаивать, чтобы он не думал об ужасной боли. Он посмотрел на нее, и был поражен, при этом сказав:

– Госпожа, – это все—таки вы, – я не успел спасти хозяина, – добейте меня, – я не достоин, жить, – умоляюще сказал Логли.

Она ударила его по щеке и сказала:

– Идиот, – я не могу потерять еще одного родного мне человека, – кто позаботиться о поместье, – обо мне, – сказала она.