Кольдиц. Записки капитана охраны. 1940-1945

И однажды, что и требовалось доказать, лейтенант Десйоберт забрался в повозку, пока кучер и его лошадь отсутствовали во дворе (был час обеда). Когда работа возобновилась, французские и британские ординарцы, согласно намеченному плану, набросали сверху камней, но, к несчастью, их вес оказался слишком большим, и, когда повозка тронулась, офицер начал задыхаться. Ему удалось продержаться до главной улицы города, но там ему пришлось вылезти наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Солдаты из города привели его обратно в замок. «Zigarre» на этот раз сначала достался мне, поскольку я был ЛО-1. Я передал его Муссолини, как ответственному за ординарцев, а он спихнул его на караульного, надзиравшего за погрузкой. Тот передал его на гауптвахту, заявив, что в любом случае окончательную проверку должны были осуществлять охранники. Мы приказали, как вы помните, унтер-офицерам, отвечающим за караул, протыкать все въезжающие и выезжающие грузы штыками. Они этого не сделали, и побег почти удался. Нам наглядно продемонстрировали, как снижалась ответственность за выполнение приказа. Несомненно, мера ответственности так же колеблется в немецкой армии, как и в любой другой!

В конце марта пленные доказали, что они по-прежнему одержимы идеей прорваться из своих помещений на сторону комендатуры немецкого двора. Подход через чердак путем снежного туннеля провалился. На этот раз лейтенанту ван Линдену удалось пробраться через пол голландских помещений в помещения караула внизу, с нашей стороны, где в то время не было или не должно было быть вообще никого. Было воскресенье, после полудня, и все было спокойно. Ван Линден был переодет в немецкого офицера. Благополучно спустившись вниз, он взял метлу и начал заметать следы штукатурки, упавшие сверху, тогда как его товарищи замаскировывали дыру в полу-потолке. Внезапно из-за шкафа раздался голос часового: «Прошу вас, капитан, давайте я подмету сам!» Это был один из наших людей, задержавшийся дольше обычного. Он услышал шум сверху и спрятался, поджидая, пока ван Линден не спустится вниз через потолок.

Последним событием марта явился военный суд над бельгийским офицером, лейтенантом Веркестом, который еще в январе наотрез отказался отдать честь нашему дежурному офицеру. Суд увидел в этом неповиновение, и Веркест был приговорен к трем годам. В то же время в течение военного суда Веркест рассказал, что группа из тридцати трех бельгийских офицеров в Кольдице договорилась не подчиняться приказам коменданта об отдании чести, хотя, по нашему мнению, они согласно конвенции обязаны были исполнять его приказы.

Кроме того, была принята резолюция относительно тех представителей бельгийских вооруженных сил, которые подписали обязательство о неучастии в боевых действиях и получили свободу. Суд увидел в этом, а также в групповом отказе отдавать честь, «соглашение не подчиняться приказам касательно служебных обязанностей», а значит, бунт. Веркест был приговорен к смерти. Приговор был отложен на три месяца. Глава государства должен его подтвердить. Через некоторое время из ОКВ вернулись бумаги с пометкой Гитлера на полях: «Лишения свободы достаточно». Суд в Лейпциге снова провел заседание (21 июля); Веркест был приговорен к двум годам. К тому времени, как он вышел на свободу, бельгийцы уже покинули Кольдиц.

Этот смертный приговор потряс заключенных, как, я думаю, ничто другое. Противостояние в деле по отданию чести приутихло. Несколько недель спустя Tierarzt, наш величайший чемпион по отданию чести (хотя мы могли бы обойтись без его энтузиазма), покинул лагерь. Его сменил врач из французского лагеря для генералов в Кенигштайне.

Месяц март записал на наш счет еще один успех, благодаря чему стал наиболее благоприятной для нас четвертью на этом холодном фронте между пленными и их свободой.

Так случилось, что примерно в это время на один из своих периодических визитов к нам прибыли представители Международного Красного Креста. Они приехали посмотреть, как обстояли дела с поставками посылок с продовольствием пленным из разных стран союзников, с одной стороны, или от родственников, с другой.