Колдовской апрель

Взгляд изумрудных глаз скрестился со взглядом стальных.

Странная, невидимая миру молния. Беззвучный раскат грома.

— Эта роза от меня. Тебе.

— Спасибо… Она прекрасна.

Джина поднесла благоухающее чудо к лицу — и вскрикнула, уколов палец. Рикардо забрал у нее цветок, положил его на ночной столик и медленно поднес тонкий пальчик Джины с алой каплей на кончике к своим губам.

Ее обдало раскаленной волной такого желания, что низ живота свело судорогой, а кости растворились в ее пылающем теле.

Она желала этого мужчину, здесь и сейчас, отныне и навсегда!

— С розами надо поосторожнее.

— Ничего страшного.

— Вот у тепличных нет шипов…

— Я больше люблю садовые, они настоящие…

— А как насчет золота и бриллиантов? Их ты любишь еще больше, чем цветы?

Что-то в его голосе насторожило ее, но Джина не смогла остановиться и попалась на удочку.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь…

— Об очередной кормушке, моя невинная роза, об очередной кормушке для молодой вдовы. Наша невинная дружба…

Холодный душ не произвел бы более отрезвляющего эффекта. Джина резко выдернула у Рикардо свою руку.

— Я уже сказала тебе об этом все, что могла. А теперь, если ты не против, выйди, пожалуйста, чтобы я могла одеться.

— Смотри, это входит у тебя в привычку.

— Что именно?

— Выгонять меня из комнаты.

— Приношу свои извинения, больше этого никогда не повторится. Я оденусь и немедленно уеду.

— Боюсь, не смогу тебе этого позволить.

— Ты не сможешь удерживать меня здесь против моей воли, Рикардо Хоук!

— А я и не собираюсь этого делать. Если ты успокоишься, то поймешь, что я прав. С чисто практической стороны — сейчас самое начало туристического сезона, все отели переполнены и забронированы на несколько недель вперед. Ты просто не найдешь, где поселиться. Кроме того, нельзя допустить распространения слухов.

— Слухов? Каких слухов?

— Новости разлетаются быстро, особенно в нашем кругу. Скажем так, очень многие знатные венецианцы, мои друзья и знакомые, родственники и тому подобные будут крайне удивлены, если особа, унаследовавшая Каза Розале, не поселится в Палаццо деи Кавалли.

Ты можешь называть это снобизмом, можешь даже считать меня заносчивым аристократом — но наша семья принадлежит к одному из древнейших и знатнейших родов Венеции. Мужчины нашей семьи становились дожами, власть в Венеции принадлежала нам…

Если просочатся слухи, что муж Розы Манчини оставил все неизвестной молоденькой девице, которую семья не хочет ни знать, ни даже принимать в доме, начнется скандал, а я не могу этого допустить.

— Отлично, тогда я переезжаю в Каза Розале. Кстати, никто не может запретить мне жить там.

— Я могу. На самом деле здание официально не было разделено. Формально Каза Розале все еще часть Палаццо деи Кавалли.

— Что значит "формально"?

— Если дело дойдет до суда, я официально объявлю об этом, и у тебя могут возникнуть сложности. Нет, я вовсе не утверждаю, что обязательно выиграю дело, но нервы помотаю, а кроме того, на время судебных разбирательств тебе жить в доме не разрешат.

Рикардо улыбался, а Джина смотрела мимо него в стенку. Господи, и с этим человеком она провела ночь. Она просто идиотка.

Голова снова начинала болеть. Голос неотразимого мерзавца источал мед.

— Зачем нам причинять друг другу столько неприятностей? Оставайся здесь, поживи, пока все не уладится и мы не разберемся со всем этим полюбовно.

— Как ты планируешь разобраться с этим? Да еще "полюбовно"?

— Я хочу выкупить этот дом.

— За пару ночей?

— По нормальной рыночной цене.

— А если я не хочу продавать его?

— Значит, у меня появится очаровательная соседка…

— Это что-то новенькое! Серые глаза блеснули сталью.

— Поверь, ты легко убедишься в том, что со мной лучше дружить. Я очень опасный враг, Джина, и никому, особенно тебе, не посоветую воевать со мной.

Она в этом и не сомневалась. Холодок пробежал по спине, Джина невольно передернула плечами.

Рикардо это заметил.

— Еще раз настойчиво предлагаю тебе: будем друзьями! Решим это дело по-дружески. А пока ты будешь все обдумывать, ты останешься желанной гостьей в моем доме. Наслаждайся отдыхом и Венецией.

— То есть, я как бы в плену?

— Слишком много мелодрамы. Отнесись к палаццо, как к отелю.

— Боюсь, не смогу. Тюрьма — это тюрьма, а отель — это отель.

— Что ж, в таком случае радуйся, что у тебя такая шикарная тюрьма. Отдельная камера со всеми удобствами и антикварной мебелью. Кстати, мрачные подземелья здесь тоже есть. Раньше там хранилось вино, а еще раньше, вполне возможно, держали и пленников. Но ты можешь не волноваться и гулять где вздумается.

— И, разумеется, под наблюдением?

— Я никогда не делаю ничего без крайней необходимости. Не стану тебе мешать, дорогая пленница. Кстати, на сегодня я отменил все дела, так что, надеюсь, ты присоединишься ко мне за ланчем. На террасе… если позволит твоя нога.

Да, конечно, а если она откажется, он ее на руках притащит.

— Большое спасибо, я в полном порядке.

— Отлично.

С этими словами добрый хозяин удалился, тихо прикрыв за собой дверь. Только поворота ключа в старинном замке и не хватало.