Колдовской мир. Год Единорога

Я налил в бутылку воды из горного ручья, бурно стекавшего с высоты и образовавшего пруд возле хижины. Затем двинулся к подножию горы. Заметно было, что отсюда частенько совершали восхождения. Скорее всего, следы оставила Гафия. Мне было хорошо известно, какое значение она придавала Святилищу. Встав у подножия, я оглянулся назад и посмотрел на долину.

С западной стороны я увидел пасущуюся отару овец. В поле работали люди. Всадников не приметил, и вообще обстановка была мирная. Надо ли понимать это так, что у лорда Тагнеса нет подозрений в отношении сына? А может, все это лишь прикрытие, рассчитанное на обман того, кто подглядывает? Ответить можно было и так и этак: ведь я почти не знал лорда Тагнеса. Мне нужно идти и быть готовым к тому, что в любую минуту, как только меня заметят, тотчас наведут арбалет или наставят клинок меча.

С одной стороны, поиски лучше начать в сумерки, чтобы из долины никто не заметил. С другой – свет необходим: ведь мне надо обнаружить следы, оставленные Форгом. В голове моей сложилось твердое убеждение, что всему виной старые враги лорда Гарна, так как эта версия исчезновения Айны казалась более логичной.

Я двинулся вверх по тропинке, будучи уверен, что начать поиск нужно с Лунного святилища. Отчего Айну так притягивало это место? Из-за своей необычности? Или она здесь тайком встречалась с Форгом?

Такое предположение представило мне кузину совсем в ином свете, нежели я знал ее до сих пор. Тихая, послушная, поглощенная домашними делами, бесцветная, робкая девушка, беспрекословно подчиняющаяся устоявшимся традициям… Такой ли она была на самом деле? Или все эти достоинства были лишь маской, которую она с готовностью сбросила, как только обрела новую свободу на новой земле? Оглядываясь назад, я обнаружил, что, по сути, мало знаю Айну. Если бы дерево вдруг открыло рот-дупло и заговорило, меня удивило бы это не больше. Она составляла часть фона моей жизни. Маленькими детьми мы играли вместе. После же, согласно законам рода, жизнь ее текла уже в совсем другом измерении. Поэтому в воспоминаниях она представлялась мне бесцветной незнакомкой.

Что значило для нее быть просватанной за незнакомого человека? Ведь ее мнением даже не поинтересовались. Таков обычай, но до сего дня я над этим не задумывался. Для Айны же такое решение могло иметь совсем другое значение. Быть может, она страшилась замужества. Сыграл ли Форг на чувстве неприязни к суженому? Поэтому она и презрела наши законы? В мыслях я смотрел сейчас на Айну другими глазами, будто она сбросила прежнюю личину.

На вершину горного хребта я вскарабкался с трудом. Из-за слабости мне пришлось несколько раз отдохнуть. Я осматривался по сторонам в поисках каких-нибудь следов.

Единственные следы, что мне повстречались, могли быть оставлены лишь большим котом, сопровождавшим Гафию. Я пробирался перебежками от одного укрытия к другому, используя краткие передышки для того, чтобы прислушаться. Правда, кроме птичьего пения, я так ничего и не услышал. Если кто-то и сидел наверху в засаде, то он хранил молчание.

С этой стороны было удобнее добраться до Лунного святилища. Здесь было много больших скал, служивших укрытием. Уж не специально ли они оставлены здесь для защиты?

Наконец я добрался до последней скалы, откуда открылся вид на деревья, окружавшие Святилище. Деревья были уже густо покрыты листвой и почти скрывали колонны и площадку. С ближайшего дерева ветки были безжалостно обломаны, будто кто-то прокладывал дорогу. Но таких сломанных и отброшенных веток было немного. Похоже, тот, кто хотел пробраться к Святилищу, утратил это желание и, быть может, набирался сейчас храбрости, чтобы все-таки осуществить свое намерение.

Довольно долго я прислушивался и выжидал, даже поднимал голову и принюхивался к ветерку, дувшему со стороны владений лорда Гарна – с севера на юг. Ничего подозрительного я не обнаружил. Если кто-то и сидел в засаде, то он очень хорошо замаскировался.

Вдруг я напрягся. Между деревом с обломанными нижними ветками и другим, стоявшим рядом, мелькнула легкая фигура. Это был огромный кот, вставший, как часовой. Он поворачивал голову и вдруг замер, взглянув в мою сторону. Увидел ли он меня благодаря присущему этому животному острому зрению, почувствовал ли, сказать не берусь. Только был уверен: он знает, что я здесь.

Однако появление кота стало для меня одновременно и признаком того, что людей Гарна, сидящих в засаде, здесь нет. Зверь никогда так смело не вышел бы на открытое пространство, если бы здесь притаились сразу несколько человек. Я поднялся в полный рост и пошел прочь от скалы, за которой прятался. Если кот здесь, то, может, и Гафия где-то рядом? А если зверь в одиночестве, позволит ли он мне приблизиться, чтобы я мог отыскать следы Форга и его пленницы, а может, соблазненной им спутницы?