Колдовской оберег

От чего так? От чего с каждым днём всё хуже и хуже становится? Тоска по дому силы подтачивает? Или же ведьма по капле жизнь из неё вытягивает? Знать бы… Старуха, хоть и брала девочку в ученицы, с обучением не торопилась, всё больше по хозяйству гоняла, да упрекала, ежели не по её что-то выходило. То изба недостаточно жарко протоплена, то соринка на полу обнаружится, то коза не там привязана, то травки сушёные не в том порядке в сараюшке развешаны, то за нерасторопность пеняет. И готовит-то Ася плохо – сколько раз миску полную еды на пол со стола сметала, и всё-то у девчонки из рук валится, а что она едва на ногах держится в жарко натопленной, насквозь провонявшей какой-то ядрёной травой избе, того ведьма видеть не видела. Или же не хотела видеть. В особо прохладные дни помимо обычной печи старуха заставляла Асю топить ещё и буржуйку, девочка то и дело в изнеможении выбегала на крыльцо, и стояла, не в силах надышаться стылым осенним воздухом до тех пор, пока резкий окрик старухи вновь не загонял её в избу.

Спать Ася уходила в сараюшку, втихаря мечтая, чтобы угорела старая карга в адовом пламени раскалённой печи. Чуда не случалось. Едва занималась заря, старуха криком поднимала девочку, отправляла на родник за водой. Ни минутки не удавалось Асе выкроить в ежедневной круговерти бесконечных, подчас ненужных и бестолковых дел, чтобы сбегать до деревни, своих навестить, а старуха о том и слышать не желала, всё грозилась, беду на Асину семью навести. Угрожала со свету сжить не только маменьку, слабую ещё после болезни, а и сестрицу любимую – Зою. Ведь это просто. Достаточно глаза отвести в лесу, когда та по грибы, по ягоды пойдёт, да и заманить в болото, в самую топь. Никто и следа не сыщет.

И боялась Асенька. Плакала ночами, зарываясь лицом в пахучее сено, всё представляла, что может дома случиться в её отсутствие. Ведь месяц минул, срок немалый. Истосковалась Ася, царапался лютым зверем дикий страх в душе. Ей бы весточку из дома получить, только бы узнать, всё ли ладно там. А ну как не сдержала слова карга, и маменьке худо сделалось? А остальные? Батюшка, сестрица любимая, братишки малые… они – пострелята так и лезут всюду, с такими любопытными всегда что-нибудь случается. А бабушка? Она ведь старенькая совсем… И плакала Асенька из ночи в ночь, забываясь зыбким сном лишь перед рассветом, но стоило глаза сомкнуть, тут же поднимала её ведьмища, заставляла работать и угрожала, угрожала изо дня в день.