Колдовской знак

– Это бесполезно, Мэсси, – покачала Талира головой и сиплым шёпотом добавила: – Верховный Служитель Эван предупреждал, что его силы настолько велики, что никто из Служителей не сможет его проверить, поэтому он будет сопротивляться до последнего…

– Я не понимаю, в чём меня обвиняют!

– Капитан Алекс Дельгар, – громко продолжила она, – вы обвиняетесь в запрещённом колдовстве, в убийствах мирных граждан Ивварской Империи, краже и ещё десятке преступлений. Именем закона я приговариваю вас к казни. Привести в исполнение сейчас же.

– Помилуйте, ваше величество, я вовсе не…

– Конечно, он не признает! – Талира расхохоталась. – Капитан, я слишком хорошо знаю вас в лицо. Увести его!

– Нет! – закричал несчастный.

Огни свечей и ламп разгорелись ярче, заходили по комнате сотней отблесков. Кровь ударила в голову, и Талире на мгновение представилось, что она – древняя душа – возродилась в ином времени, дабы принести жертву богам. Кто были её предки? Каким языческим идолам поклонялись, что за молитвы пели, совершая жертвоприношение ради благополучия своего рода и всего племени?

– Вы убийца и исчадие Тёмного!

Она почти слышала упругий бой барабанов под десятком ладоней. Громыхала кровь у висков.

– Вы не посмеете, нет! Я не виновен! – мужчина бросился к ней, чтобы ухватиться за подол и молить о пощаде.

Гарлис шагнул вперёд, выхватив шпагу, ещё один гвардеец кинулся на подмогу.

Талира с трудом увернулась от мужчины, испуганно вскричала:

– Помогите, он хочет меня убить! Он знает, что я его выдам!

Ещё шаг, у неё подкосились ноги.

– Нет! Убейте его! – крикнула она ещё раз, чувствуя, как мужчина схватил её за руку.

Было поздно. Гарлис, не сомневаясь в намерениях мужчины, откинул его в сторону. Тот захрипел по-страшному, попытался сопротивляться, но в этот миг второй солдат подсёк его под колени и, не думая, перерезал горло. Тот, чьего имени она так и не узнала, захлебнулся собственной кровью. Он ещё пытался что-то сказать, может, обвинить её во лжи, но только предсмертный хрип рвался из его груди. Зато глаза говорили многое: в них сплелись ненависть, непонимание, боль и гнев.

В голове всё шумело и плыло. Оглушительный бой барабанов стих. С помощью Мэсси Талира осторожно поднялась на ноги и замерла, глядя на истекающего кровью незнакомого мужчину с уже потускневшими глазами. Невинного мужчину, которого она приговорила к несправедливой смерти. Спасла одного, заплатив за его жизнь жизнью другого. А может, спасла и других – пробуди Алекс тогда свою силу?.. Но, так или иначе, она покончила с этим…

Осуждающий предсмертный взгляд станет её новым кошмаром.

– Покровитель, прими эту несчастную душу и очисти её от грехов, – произнесла она дрогнувшим голосом, схватившись за деревянную опору у кровати, пока убитого оттаскивали из комнаты, а слуги испуганно охали, переживая за свою императрицу. Хотелось беззвучно кричать: «И меня – прости и прими». – Да будет твой свет милостив ко всем заблудшим, потерянным и заплутавшим. Под твоей защитой вернуться им в вечный покой.

На рассвете снаружи уже распогодилось. Этой ночью Талира не спала. В горле по-прежнему саднило и першило, и ноги ещё держали слабо. Поднявшись в лучах неяркого солнца, она подошла к окну и посмотрела вдаль: оказывается, отсюда, когда нет дождя и тумана, видно огромное изумрудно-зелёное – её любимого цвета – поле и холмы впереди, за которыми в одном дне езды скрывается море.

Море… Может, оно уже забрало Алекса к себе?..

А раскинувшиеся перед ней родные просторы вернули к размышлениям о будущем. Бред спал, слабость понемногу уходила, и голова прояснилась. Снова и снова Талира обдумывала всё произошедшее и то, что ещё предстоит впереди. Мысли о делах отвлекали и были единственным спасением сейчас… Нотери нельзя допускать к власти: он слишком своенравен, распущен и глуп; он не думает о будущем и хочет делать только то, что доставляет ему развлечение. И этот юнец собирается сесть на трон! Если, конечно, не погибнет во время войны, на которую рвётся, точно мальчишка. Талира должна защитить эти земли от такого правителя и взять ответственность на себя.

Даже если эта ответственность и власть порой заставляют делать чудовищный выбор. Чудовищный… Но чтобы вершить судьбы, надо быть готовым идти по головам.

В дверь постучали. Вежливо, но твёрдо: это Мэсси. Талира накинула на плечи тёплую накидку и закуталась поплотнее. Вчерашний озноб ещё не прошёл, и вид у неё явно усталый и нездоровый.

– Входите, – она слегка прокашлялась.

– Доброго утра, ваше величество. Как вы себя чувствуете? – с искренней тревогой в голосе спросил советник.

– Бывало и получше, мой друг.

Как бы ни был её старый знакомый и ближайший сподвижник заботлив и верен, сейчас она не может довериться даже ему. Она не может по-настоящему довериться никому.

Однажды Мэйвис, незадолго до своей смерти, обронил фразу, тихо переговариваясь со своим ближайшим соратником: «Чем большей властью наделён человек, тем более он одинок». И сейчас Талира осознала это как нельзя лучше.