Колдовской знак

Джейна не выдержала, схватила его за руку и потянула на себя:

– Мне всё равно, кто твой дед и кто твой брат. Они – не ты!

Алекс упёрся взглядом в пол. «Посмотри же! Посмотри на меня!» Джейна снова искала его взгляд, но он резко забрал ладонь и сразу прижал к себе. И поднялся:

– Забудь! И я забуду. Не сегодня завтра за нами придут. Отсюда тебя вытащу, а там – будь что будет.

Дождь лил и лил. Не переставая. Без грозы, без молний. Уныло и тягостно… Вколачивал струями в землю. Бездонная темнота за окном казалась давящей и угрожающей – Джейна не в силах была погасить единственную свечу. Эрик не появился. Где-то ходил по дому сумасшедший, который мог в любой момент их выдать, а её вообще невзлюбил.

После разговора с Алексом от жгучей тоски, тянувшей в груди, Джейна не находила себе места, не могла спать, лежать, оставаться в этой тишине. Его отчаяние и его боль бередили душу. «Забудь. И я забуду…» Ему не всё равно? Не выдержав, она поднялась и дошла до другой комнаты.

Их мир рушится, расползается, как земля под этим дождём. Будь что будет! Она должна сказать ему… да и что терять? Джейна тихо поскреблась в дверь, чтобы не разбудить хозяина дома. Тот теперь казался страшнее самого ужасного чудища, те хотя бы предсказуемы… Громыхнул ливень, сильнее забив струями по тонкой крыше.

Алекс лежал, вытянувшись в полный рост, на каком-то старом широком матрасе прямо на полу и, похоже, ещё не спал. Даже не снял с себя промокшей рубахи.

– Мне страшно.

Услышав её, Алекс повернулся и приподнялся на локте, подставив ладонь под голову. Подойдя ближе, Джейна присела перед ним на колени, на мягкий матрас, заваленный тканями.

– И ты пришла ко мне… Думаешь, я сильно лучше?

Алекс сел. Влажная прядь тёмных волос упала на лоб. Пытливо вглядевшись в его изучающие, чего-то ищущие глаза, Джейна ответила:

– Я это знаю.

Он глухо отозвался:

– А если я тоже такой… опасный? Не сейчас, так позже. Со мной может случиться то же самое. Как ты не видишь? И тогда ты будешь бояться уже меня… а я бы этого не хотел. – От этого короткого признания в груди вмиг разлилось волнующее тепло. Не хотел!.. Алекс, помолчав, добавил: – Смотри.

Он вытянул ладонь, и Джейна увидела, как нервно подрагивает его рука, отчего отсветы огня отчаянно скачут по светлой коже. Эта рука недавно так нежно касалась её лица… Алекс пошевелил пальцами, сжал их в кулак.

– Тьма заберёт и меня, Джейни.

Они замерли друг напротив друга.

Нет… Она не верит! И не хочет в это верить! Алекс не такой… не сумасшедший. И не будет! Он тот, с кем тепло… рядом с кем у неё быстрее бьётся сердце. Не найдя нужных слов и не раздумывая, Джейна просто приблизилась и коснулась его губ – обветренных, жёстких, но горячих и живых.

Алекс этого не ждал. Он попытался отстраниться, но Джейна привстала на коленях и обхватила его лицо ладонями, не помня себя от волнения, не думая, что делает. И страшно, что оттолкнёт, что засмеётся, но…

Она не даст ему снова уйти во мрак!

– Ты не такой… – прошептала она и снова поцеловала его.

Но уже задержалась чуть дольше. Замерла, почти не дыша. Кровь прилила к лицу, окатила внезапным жаром. Джейна судорожно стиснула пальцами ворот его наполовину расстёгнутой влажной рубахи. От такой близости внутри что-то переворачивалось. Запах его кожи, дыхания, его тепло кружили голову. Сердце заколотилось сильнее, отдаваясь дрожью в пальцах и во всём теле.

А Алекс больше не отстранялся, только посмотрел будто в саму душу. Весь мир остался где-то далеко. Джейна опустила подрагивающие руки на плечи, обвила шею.

– Не стоит, – глухо проговорил Алекс… но его ладони уже легли ей на талию.

Джейна невольно прогнулась вперёд, коснулась жёстких волосков на его груди, чувствуя под пальцами крепкие мышцы. Снова дотронулась губами приоткрытого рта, робко, и сорвался с губ короткий стон, когда его руки огладили бёдра. Алекс не сдержался, ответил на поцелуй, с силой сжав её в объятиях. Ответил жадно, горячо, словно дал себе волю. Джейна не помнила, как очутилась на его коленях, как прижались ещё теснее их тела.

Казалось, она слышала стук его сердца. Или то билось её? Будто оно гнало не кровь, а лаву, отчего лицо и всё тело заливало жаром. Алекс прошёлся ладонями по спине, проник под тонкую ткань рубашки, коснулся оголённой кожи. Тёплое дыхание обволокло шею, и внутри рухнула последняя преграда.

Пусть так! Пусть ночь станет ещё бездонней, пусть всё остальное летит в пропасть.

– Джейни, – шепнул Алекс на ухо, зарывшись в её растрёпанные волосы. – Только ты осталась. Ты – право моё на жизнь.

И не было больше ни этого дома, ни сумасшедшего Сеймона, ни исчезнувшего Эрика. Не было никаких Служителей, Покровителя, не было тайного ордена, не было ивварцев, солдат. Не было войны. Но был Алекс. Настоящий, живой, с колючей щетиной, с обветренными губами.