Колдовство и волшебство

Генри нравился тот день, в середине которого он оказался, ему нравились сырные шарики и душистый чай из трав, растущих на вершине поющего холма. Мистер Бигхард пригласил его на чай, который великолепно заваривала мисс Свитлав, и Генри казалось, что он знает этих людей, целую вечность, так всегда происходит, когда окружающий мир понятен.

Наш детектив, развалившись в шезлонге, нежился в лучах необыкновенно ласкового солнца. Давал щелчком под зад, осмелевшим от хмеля пестрым бабочкам, а они порхали дурёхи, завораживающе переливаясь в лучах мягкого, предзакатного солнца. Невероятное состояние умиротворенности и покойно на душе было, ни тревог, ни сомнений.

Генри прикрыл глаза, размышления вмиг улетучились, он вдыхал ароматы чая. Комфорт и расслабленность, ненавязчивость во всем, вне и помимо тебя. Сущая безделица, этот мир преображает ее. Может случиться любое чудо, вплоть до солнца ставшего апельсиновым сверхгигантом, и оно продолжало б посылать тёплые, золотые нити-лучи, оживляющие землю, деревья в цвету и океан трав до горизонта, людей которые пили чай и кормили муравьёв сахаром, кому в таком мире быть злым? Некому и Генри не наблюдал желающих.

— Хорошо тут у вас, прямо сказка и погода определенно лишена ненастий. Я впервые ощущаю, что все хорошо, вот так просто, куда ни глянь — вдыхая полной грудью, сказал расслабившийся Генри.

— Да, вы правы молодой человек, это отменная земля, такой уже не сыщется в природе, и она не продается. Пожалуй, вот этот участок и остался, а было время, когда весь мир был таким — м-р Бигхард мечтательно заложил руки за голову и начал рассказ о стране, где живёт волшебство и занятные превращения.

— Задолго до истории динозавров и появления человека, была другая история, другой мир который населяли по-настоящему сказочные существа, обладавшие огромной магической силой. Они занимались своими делами, и жизнь их протекала вневременных рамок и прочих правил, законов, тех горьких истин из книги в кожаном переплете безликого вора, который всегда прячется в тени любого дня.

— Знаете Генри, вор крадет лишь то, что в его глазах имеет цену, это первопричина.

— Да, тогда вся земля имела сказочный облик, невиданного, невозможного, невероятного мира, она благоухала ароматами чудес, и мисс Свитлав придавала всему этому, неповторимость и изящество.

— Если бы вы Генри побывали в том первозданном мире, вы даже не представляете, как выглядит вселенная и бытие до правок и корректуры, какие это сплетения нитей и как разнообразен, может, даже хаотичен этот дивный узор.

— Ваших глаз будет мало.

Генри не стал соглашаться с Бигхардом, но и возражать у него не было причин. Просто странная история у нашей планеты таких полно.

— Я прогуляюсь немного — но Бигхард уже не слышал, этот человек, прикрыв глаза, находился, где-то далеко, а после он стал прозрачным, и какая-то искрящаяся жидкость циркулировала внутри его тела.

Генри не без удивления рассматривал, как в груди этого кристально чистого человека пульсирует сердце, в котором казалось, расцветали крохотные цветы и если б Бигхард открыл рот, то уж точно из него б вырвался цветочный поток, способный затмить небо и солнце.

Лёгкий порыв ветра сорвал с Генри парик и тут он вспомнил, что эпатажный наряд все еще на нем, но бегать голышом тоже не дело.

— Генри, там, в доме для вас приготовлена ванна и чистая одежда — словно прочитав мысли, сказала, мисс Свитлав указывая в направлении раскинувшегося у подножия холма парка.

Истинная, эталонная, органичная, подлинно живая женщина эта мисс Свитлав, подумалось Генри, и он направился к дому, который оказался сказочным дворцом, утопающим в зелени парка. Среди деревьев носились с криками комичные, полубезумные взлохмаченные люди, они словно слепые налетали на стволы деревьев, отскакивали как резиновые и после долго ругались.

Генри глядя на подобное действо, подумал о воскресном пикнике в клинике для душевнобольных.

— Вы ошибаетесь м-р Ротшильд, они не пациенты добрых докторов, это творцы, в чьих руках будущее — девушка с кошачьей грацией спустилась с дерева, ее изумительные изумрудного цвета глаза изучали нашего детектива.

— Тот самый Генри Ротшильд младший, живой и настоящий.

Генри удивился, и хотел было тоже произнести, хоть пару слов, разговор явно провисал.

— Да не берите в голову Ротшильд, тут все знают, что вы упрямый еврей, разыскивающий любовника вашей бывшей жены — она замолчала, опять разглядывая Генри.

— Кстати, знаете Вэну и в заднице не плохо. Хотя если Козовски узнает, какая мразь паразитично проживает в его довольно важной и нужной части тела — она снова выдержала паузу, глядя на Генри, который шёл рядом погружённый в мысли.

— Случится настоящая катастрофа. Козовски не сможет смириться с мыслью, что Вэн безвылазно находится там, где его не должно быть по определению. В нашем мире, увы, на одного буйного безумца станет больше.