Колдовство - не грех, а средство выживания (СИ)

— Засунуть ей метлу в… — уже тише буркнул успокаивающийся Див, тоже рассматривая девчонку. Малявка еще совсем, лет шестнадцать от силы. Вздернутый носик, усыпанный веснушками, заострившиеся от усталости скулы, правильные, утонченные черты лица, пушистые ресницы, отбрасывающие тени на синие круги под глазами и коротко остриженные волосы, ореолом обрамляющие лицо и отливающие багрянцем в рассветных лучах. В груди закоренелого разбойника шевельнулось что-то похожее на… нежность? «Да ну, не может быть!» — одернул он сам себя, но все же присел перед девушкой на корточки и коснулся ее шеи. Пульс, пусть слабый и какой-то рваный, все же присутствовал, — значит, так, Айза, посмотри, не повредила ли она чего.

— Отошли все, не мешайте мне, — распорядилась молодая женщина, присаживаясь на место командира, — лучше разводите огонь и грейте воду, солнце уже почти взошло.

Никто из разбойников не вымолвил ни слова протеста: все с любопытством следили за развитием событий. А девку, если что, можно и потом в лесу бросить. Откуда она, все-таки, взялась? Не на дереве же все это время сидела, а потом уснула и свалилась!

— Див, — через некоторое время позвала Айза, — девчонка на удивление удачно упала: руки-ноги целы, позвоночник тоже не сломала, все обошлось парой синяков. Вот только… посмотри сюда, — она аккуратно перевернула девочку на живот и задрала рубаху из грубой ткани. Тонкая бледная кожа была почти вся покрыта рубцами. Какие-то уже превратились в шрамы, с каких-то еще даже не отвалилась темная корочка запекшейся крови, — их начали лечить примерно седмицу назад, — сообщила женщина, — но рубцы надо убирать сразу, иначе это пустая трата времени. Только эльфийские целители смогут вылечить такое. Вот только где же сейчас эльфов взять? — она невесело усмехнулась.

Разбойник присвистнул:

— Но за что ее так? На воровку не тянет, слишком благородное лицо. Породистое, можно сказать.

— Вот сейчас сам у нее и спросишь.

***

— … слишком благородное лицо, — слова доносились словно сквозь пелену. Где я? Неужели поймали? Нет, не может быть, я улетела довольно далеко. Ух, как голова болит! Хрипловатый голос между тем добавил, — породистое, можно сказать.

Я тебе что, лошадь, что ли, «породистой» обзывать? Видимо, я дернулась, потому что женский голос слегка насмешливо произнес, что можно спросить о чем-то непосредственно у меня. Я поняла, что изображать бессознательное тело не имеет смыла, разлепила глаза, перевернулась на спину и встретилась взглядом с карими глазами крупного, уже начинающего седеть мужчины. Первое определение, пришедшее в голову при взгляде на него — «матерый». Видавший виды матерый волк.

— Ну, привет тебе. Пламенный, — заговорил он.

— Доброе утро, — нейтрально отозвалась я, не зная, чего от него можно ожидать, но тем не менее смело глядя мужчине в глаза.

— Если бы не ты, оно действительно было бы добрым, — хмыкнул мужчина. Я решила, что молчание — золото, и оставила эту реплику без ответа.

Сидящая рядом со мной черноглазая светлокожая женщина поднялась и позвала:

— Что ж, пойдем к костру, расскажешь нам, чем мы так прогневали богов, что они скинули тебя на нас, как снег на голову.

«А потому что заниматься грабежом и разбоем — не самое богоугодное дело», — хотелось фыркнуть мне, но я лишь закусила губу, молча натянула куртку и поднялась с кучи веток, служивших, по-видимому, чьей-то лежанкой. Или шалашиком. И я даже догадываюсь, чьим.

Ох! За ночь тело не только закоченело, но и затекло, и теперь я имела радость ощутить все «прелести» последствий ночного полета. О, вон и моя метла валяется. Я кое-как до нее доковыляла, подобрала и опираясь на древко, словно на посох, подошла к огню, игнорируя иголочки, вонзающиеся мне в ступни. Я слегка пошатывалась, но в целом дошла вполне нормально, только в конце бы пропахала носом землю, если бы шустрый худощавый паренек не подхватил меня у самой земли и не усадил на ветку между собой и матерым мужчиной. Я благодарно кивнула, расшнуровала сапоги, не стесняясь, стащила носки и принялась растирать заледеневшие ступни.

— И как же тебя зовут, подарочек? — нарушил молчание бородатый мужчина со шрамом на лбу. Несмотря на отталкивающую внешность, он показался мне довольно добродушным человеком, как и все остальные члены компании, даром, что разбойники. Почему я так решила? На бродячих артистов они не похожи, на путешественников — тоже не особо, кто еще остается? Вот, то-то и оно.

— Элис, — не поднимая глаз, ответила я, — а вас, уважаемые?

— Я Див, — представился матерый, видимо, он у них главный, — эта прекрасная девушка — Айза, напротив тебя сидит Билл, а справа — Лис.

— Приятно познакомиться, — я снова принялась за растирание ног, чувствуя, как потихонечку восстанавливается кровообращение.

— Ну рассказывай, — предложил Див, — как ты набрела на наш лагерь?

Я решила, что врать не стоит. Сейчас придумаю, потом запутаюсь, потом забуду, что соврала… нет. Тем более, разбойники меня сдавать не будут. Им бы самим не попасться.

— Да легко! Лечу я, значит…

— На метле? — ехидно перебил меня Лис.