Колдун

"Я больше не могу, – понял Цинт. – Ни секунды больше не выдержу".

– Эй, молодчик! – Хорхе поймал на меч вражеский клинок, целивший в чародея. – Не спи. Убьют.

Пробивались долго. Потом противников отозвали, Хорхе победно взревел, и погнал врагов к домам. Хорхе уже намерился повести людей в город, но Майорин потребовал вернуться к стене.

В дверь ввалились воины, Айрин не сразу сообразила чьи. Но увидела белую голову Хорхе, недоуменное лицо Цинта, и избитое Майорина. Опухшая скула будто сдвинулась с места, в бороде запеклась кровь, лоб разодран, он был страшнее беса.

– Отлежалась? Мы уходим в город, торопись!

Она торопилась. Они бежали, потом шли, потом рубились. Цинт валился с ног, и казалось, что круговерть крови никогда не кончится.

На площади перед цитаделью внутри Лусора, отряды Ерекона бились с отрядами цитадели. Лусорцы брали верх. Цинт пропустил удар, он не помнил мига, когда взгляд помутился, сталь прошла плоть легко, увязла в кости, но потом преодолела и ее. Рука с мечом упала на бурый от грязи и крови снег.

Цинт хватал ртом воздух, глядя на обрубок, а потом взвыл и осел на колени.

Майорин перехватил смертельный удар, вывернул клинок наемника и, прищурившись, что-то прошептал. Лицо наемника побелело. Он рухнул рядом с рукой Цинта.

– Надо перевязать. – Айрин бросилась перетягивать обрубок шнурком, выдернутым из ворота безрукавки.

– Сейчас я прижгу. Игже, прикрой! Айрин не лезь!

Чернокнижник оттеснил противника в сторону, отвлекая внимание на себя. Двадцать человек, пришедшие с Хорхе оказались тем самым весомым доводом. Наемники сдали позиции и сбежали. Самые наивные пытались постучаться в ворота цитадели, но им не ответили.

– Вот он, настоящий последний оплот. – Выдохнул седоусый. – Что скажешь, Игже?

– Скажу, что он того не стоит. – Буркнул чернокнижник, глядя на рыдающего от боли чародея. – Где лекари, бес их побери!

– Где-то. – Ответил Хорхе. – Майорин поможешь ребятам?

Ратные государя закрывали глаза убитым.

Ерекон подошел к дочери, положил той руку на макушку, подержал и молча отпустил.

– Ты молодец. – Сказал он колдуну. – Где оппозиция?

– Не знаю.

– А маг ваш, как там его… Ивен?

– Не знаю. – Тем же тоном повторил колдун, спаивая сосуды в развороченном бедре ратного. – Лекари где?

– Сейчас будут. Магов мы загнали.

– Даже не верится. – Игже приблизился к одному из раненных ратных. Ему шаровой молнией выжгло глаз. – Как тебя зовут?

Тот невнятно захлебываясь пробормотал имя.

– Так вот, послушай меня… – после этого чернокнижник заговорил на путанном бараалле. Ратный расслабился и с улыбкой уставился на Игже. Чернокнижник повернулся к Цинту, проделал с ним тоже самое.

Потом пришли лекари, сани шкрябали по мечам и кольчугам павших. Лекари собирали колдунов и ратных государя. Через наемников только переступали. Молодой паренек, чуть старше шестнадцати, попытался втащить на повозку человека в фиолетовом плаще и получил оплеуху от старшего.

– Только своих.

Айрин отвернулась. Она взяла колдуна за руку и застыла.

– Уходи в тыл. – Попросил Майорин.

– Не уйду.

– Ну и дура.

– Филиппа убили. И Люту.

Колдун смотрел на маленькую крепость, окруженную рвом. Первая крепость магов. Цитадель. Сердце школы новой магии.

Зачем?

Зачем все это? Ради свободы? Ради чего?

– Мы взяли Цитадель! – громогласно заорал кто-то. Крик тут же подхватили. – Магам смерть! Магам смерть! Город наш! Ереко-о-он!!

Клич несся по городу, армия стягивалась у цитадели, заняла площадь. Теперь Майорин понял, сколько людей прислал его брат. Не меньше четырех тысяч заполонили площадь. И это были далеко не все.

Вопль был оглушительный. Люди рефлекторно прижали руки к ушам.

Вопль перешел в визг. Айрин задрала голову и увидела знакомые очертания неловкого в полете человеческого тела и огромных нетопыриных крыльев. Химер было не слишком много, но за ними поспели мантихоры, и еще какая-то летающая дрянь.

– Вот он. – Прошептал Майорин одними губами.

– Кто?

– Подвох. – Мужчина высвободил руку и поднял в защитном движении.

Колдунов готовили ко встрече с химерами, тренировали реакцию, объясняли, что магия практически бесполезна, учили блокировать крик. И все равно почти никто не был готов. Ратники оказались не готовы вовсе.

Растерянные люди позволяли химерам хватать себя, швырять, не успевали уворачиваться от ударов когтей.

Серебристая стрела распорола небо.

Они отличались. Творение природы и творение магов.

Два дракона, созданные для полета сбивали химер в воздухе, и те казались неуклюжими и глупыми куклами, повисшими на веревочках.

Люди опомнились.

Летта и Шип смяли оцепенение ужаса. Струи пламени коптили черепичные крыши и поджигали деревянные.

Молния взрезала небо сияющей линией, громыхнуло.

Пошел снег, густой серый снег, застилающий глаза.

– Вот вам и апрель. – Хорхе всё также справлялся с химерами быстрее всех, его коронное мерцание позволяло легко избегать ударов и наносить свои с пугающей точностью. Вот он мелькнул рядом с Майорином, бросив на ходу эту фразу.

– Апрель? – колдун отшвыривал химер силой, поглядывая на драконов над городом.

– Второй день уж как.