Колдун

– Дело… – зашептала Арне ему в ухо, – дело ждет…

Голубые глазищи сияли, словно летний полдень.

Горан побаивался женщин, ему всегда было сложно начать разговор ни о чем, и он либо молчал, либо убредал в такие глубоки степи, что собеседница зевала от скуки. Арне было плевать, что он говорил. Во дворце ее называли ведьмой, среди колдуний она носила прозвание: слышащая.

Единственное, что Арне воспринимала, была правда. Она могла, как вычленить ее из уст говорящего, так и вывернуть из лжи.

Тряпочки и лоскуточки всколыхнулись и отпрянули.

– Как скажешь, архимаг. Я слушала Редрина, он врет.

– О чем?

– Он не ответил. Чего же ты хочешь?

– Мне нужно, чтобы ты выслушала всех свидетелей по этому делу.

– Горан! – полуденное небо набрякло тучами. – Это жестоко! – а вот и дождик пошел… – Регина злая! Я не хочу с ней говорить.

– Я сам буду с ней говорить. Ты лишь выслушаешь ее.

– А вот и нет! – ах изменчива же погода в этих небесных глазах. – Говорить буду я.

– Ты же не хочешь!

– С Региной нет, но буду говорить с Денерой, и тем смешным мальчиком дворянином.

– Он не имеет никакого отношения к этому делу.

– Имеет! – засмеялась Арне. – Имеет-имеет. Ты же хочешь знать про Марина де Морра!

– Откуда?

– Я слышала государя! – Арне опять его поцеловала, оставив на губах сладкий привкус слив.

– Ладно. Я пущу тебя в кабинет. Тебе будут приводить их по очереди.

– Как скажешь, мой архимаг. Вот я беру на себя твою работу. Что мне за это будет?

Редрин Филин предпочел выйти, чтобы не видеть тех разрушений, которые учинил его новый верховный архимаг в кабинете. Горан же сладострастно рылся в бумажках, иногда дергаясь от скрипа половиц – мысль, что он оставил шальную Арне одну со свидетелями, приводила его полупаралитическое состояние. Но Горан очень быстро забылся и погрузился в бумаги.

Доходные книги стояли вдоль стены, сшитые по месяцам. Отчеты с каждой области, размер оброка, расходы на доставку. В том же порядке устроились отчеты по настроениям масс и доклады от градоначальников, старост деревень и смотрящих магов.

Отдельно лежали доклады Владычицы Инессы и Верховного архимага Цитадели.

Самые важные документы государь прятал в тайник в стене, закрывающийся на сложный замок.

– Ключ только у меня! – настаивал Редрин. Пришлось развести руками.

– А где отчеты тридцатилетней давности? – неожиданно спросил Горан сам у себя, и сам себе ответил: – В архиве!

Но в архив архимаг торопиться не стал, здесь тоже хватало забот.

Магия развивалась тысячелетиями. От камлания шаманов, обращающихся к духам, до наговоров и чар. От чар к осознанно простроенным заклинаниям, состоящим из стихов и речитативов. От вербальной магии к визуализированной. Теперь появилось множество формул и знаков, редко уже увидишь, чтобы кто-то размахивал руками и нараспев читал наговоры, перестали использовать погодные явления, чтобы зря не растрачивать силу. Магия превратилась в науку, сложную, мудреную, науку формул и жестов. Опытный маг, мог лишь сложить пальцы, захватывая и направляя поток энергии, остальное он проецировал в голове.

Наговоры остались в прошлом, бубны гремели лишь в затерянных уголках света, куда не дошла цивилизация, позабыли дурманящие составы, уводящие сознание за грань мира живых.

И именно тогда боги оставили ворожбу. Колдуны со жрецами поделили свои территории, и неохотно впускали туда чужаков. Да и не рвался никто.

Колдуны не молились, настраивая себя, жрецы не пытались ничего переиначить, верные воле богов.

Мир изменился навсегда. Так часто бывает с миром.

Но Орник Мадера говорил о чем-то с Консатом.

Когда Горан понял, что одну вещь он упустил, он со всех ног помчался в покои Мадеры, за тем, на что три дня назад у него бы еще не хватило наглости.

Редрин отпустил слуг архимага, а Регина сидела под замком.

Никого.

Брошенная на столе книга, лощеная кожа обложки уже покрылась пепельным слоем пыли. Висящий на спинке стула дублет, именно в нем Мадера ходил перед смертью. В столовой было прибрано, в библиотеке в солнечных лучах летали пылинки. В комнате Регины, лежало брошенное шитье и недочитанный роман.

Горан вернулся в библиотеку, постоял в нерешительности, а потом отодвинул тяжелое кресло и сел за стол.

На место мертвеца. На место мертвого друга. И он это место занял.

Книга открылась с шорохом и скрипом, а Горан невольно оторопел, читая буквицу на первой странице. Перед ним был законченный труд Орника Мадеры, посвященный изучениям древних методов ворожбы, с современными корректировками. Где Орник предлагал объединение магии и религии. Орник Мадера ходил беседовать с Консатом не о природе-погоде. Хотя нет, Горан полистал трактат, и об этом тоже. Орник Мадера писал скандальную работу. В ящиках стола Горан нашел выписки из старых книг о шаманизме и ведовстве, выписки из разговоров с настоящими шаманами и ведунами, которых разыскал архимаг.

Вот так выходило, что не знал вирицкий чародей своего учителя, не знал, как верховный колдун Велмании вечерами коротал досуг.

Хотя работа и была скандальной, но убить за нее?