Колдун

– Это Семен – охотник и приятель Вуда, – ровно отозвалась я. – Он живет на заимке, недалеко отсюда. И да, Семен пришел в гости…

– Приятно познакомиться! Семен, – протянул гость руку, в которую с готовностью и вложил шаман свою.

– И мне приятно! Ерден – отец Вуда.

Колдун и врун, – проворчала я про себя. Никакой ты не отец, а лишь тот, кто участвовал в зачатии бедного ребенка.

– Отец? Ну и дела! – восторженно выдохнул Семен. – А я-то Вакулу считал таковым, – и еще энергичнее затряс руку шамана.

– Так получилось, что Вакула заменил сыну меня, – важно кивнул Ерден, – за что я ему благодарен.

– Ну и дела!.. – повторил Семен, явно переваривая ту крошечную информацию, несшую в себе чуть ли не глобальный смысл, что только что получил.

Святая простота. Знал бы он, как все обстояло на самом деле. Но рассказывать об этом ему точно не мне.

– Как Вуд? – спросила я, перебивая этих двоих.

– Состояние стабильное, но пока без видимых изменений, – сдержанно ответил Ерден.

– Заболел никак?! – всплеснул руками Семен и заметно переполошился.

– Не волнуйтесь, вылечим. Его отец – сильный лекарь, – раздался спокойный голос от двери в кухню.

Царица Савская пожаловала – такая же гордая и неприступная замерла у двери. Сегодня она мне даже показалась еще красивее и величественнее.

– С отцом вы уже познакомились, а я мать, – улыбнулась она гостю.

Кажется, улыбку на этом суровом лице я увидела впервые. Ну и она тоже не показалась мне ласковой, хоть холод в глазах и сменился подобием приветливости.

– Мать? – еще больше стали глаза у Семена. Мне аж жалко его стало. – А я думал вы того…

– Жива и здорова, как видите. Помирать пока не собираюсь. И даже пирожки вот затеяла. Так что, вы к нам заглянули очень вовремя.

А разулыбалась-то как, словно приятнее Семена и человека в жизни не встречала. Нет, он, конечно, мужик хороший, но и я тоже не отрицательная героиня, не злодейка какая. Почему со мной-то она корчит из себя Снежную королеву?

– А что с Вудом? С простудой, что ль, слег? – задал Семен вопрос, которого я очень ждала. Интересно было, как эти двое будут выкручиваться.

Я все понимала, что мое отношение к родителям Вуда предвзятое. Не появись они так вовремя, не известно, что стало бы со мной, да и с Вудом тоже. Они очень помогли, во всяком случае, мне точно. Но и с собой я ничего не могла поделать – осуждение плескалось в душе и со временем только усиливалось. Мне они не нравились, особенно она. И я бы предпочла не знать их вовсе.

– Можно и так сказать, – закивал Ерден. – Катюшенька, не поможешь ли Дарине на кухне? – обратил он на меня свой мудрый взор. – А мы тут с Семеном потолкуем по-мужски. Да и сына нельзя оставлять надолго одного, – кивнул он на ширму.

Я еще раньше поняла, что именно за ней они прячут теперь молчаливого и неподвижного Вуда. Спорить не стала, но для себя решила, что непременно посмотрю на него. Не сейчас, чуть позже. А пока выбора у меня, похоже, нет. И эта… смотрит так пристально, явно ожидая, когда я отправлюсь за ней на кухню. Подавив в себе тяжкий вздох и подарив мимолетную улыбку Семену, я поплелась на кухню, где так вкусно пахло. Одна мысль немного утешала – может, удастся стащить пирожок, как это делала в детстве.

Кухня странным образом преобразилась. Вроде все то же – та же мебель на своих местах, посуда, раскаленная печь со скворчащей на ней сковородой… Очень тепло и стол засыпан мукой, на которой аккуратно разложены кругляшки теста. Начинка из картофеля в небольшой миске. На первый взгляд ничего и не изменилось, разве что, появился характерный бардачок. Но отчего же выглядеть кухня стала как-то очень по-домашнему?

– Люблю лепить и жарить пирожки, – принялась Дарина раскатывать кругляш теста. – Это успокаивает и настраивает на нужный лад. Жаль начинка только одна, но ничего подходящего больше я не нашла в припасах. Угощайся, – кивнула она на тазик, наполовину заполненный румяными пирожками. Большими такими, с ладонь точно. И раскатанными, как это делает моя мама. Слепив пирожок, она проходится по нему скалкой, отчего он становится плоским и широким. Но такие у нее только с картошкой, с другой начинкой обычно пухленькие и поменьше.

– Спасибо! – схватила я пирожок и вгрызлась в него зубами.

М-м-м!.. Вкуснотища-то какая! С жаренным лучком и перчиком. Ум можно отъесть.

– Компота плесни себе вон из той кастрюльки. Утром сварила из сушеных фруктов. Наверное, уже остыл.

И это я сделала, чтобы не начать икать от сухомятки.

Не помню, когда еще ела с таким аппетитом, и компот из сухофруктов казался мне наивкуснейшим. Ела и поглядывала на Дарину. Как ловко она управлялась с тестом – заворачивала в него начинку и слепляла края изящными пальцами. И быстро все так у нее спорилось – вот вроде только запустила партию пирожков в кипящее масло, а уже и новая поспела на столе.

– Осуждаешь меня? – вдруг спросила она.