Колдун. Из России с любовью

По поводу избиения сотрудников ФСБ в газетах и на телевидении не было сказано ни слова. Обо мне, разумеется, тоже молчок, меня, собственно говоря, как бы не существовало, но в самом ведомстве…

Шувалова из-под домашнего ареста привезли на конспиративную квартиру, по которой неторопливо расхаживали хмурые знакомые и незнакомые следователи, оперативники, эксперты. Тихо переговаривались, щелкали вспышками. Из кухни раздалась зычная команда:

– Товарищи офицеры, пропустите ко мне товарища подполковника, – Шувалов с удивлением узнал голос Краснова.

– Товарищ генерал, вы же бросали, – само сорвалось с языка Александра Сергеевича, когда он увидел курящего начальника.

Краснов раздраженно махнул рукой и показал на кухонную табуретку.

– Садись, Александр Сергеевич, – сказал и спохватился: – Это ничего, что на «ты»?

Они никогда не были особо близки. Уважали друг друга, это да, но панибратством и тем более хамством не пахло. Даже при самых грандиозных разносах генерал никогда не опускался до «тыканья» Шувалову. Должно было случиться нечто экстраординарное, и следователь уже начал догадываться что.

– Ничего, товарищ генерал, если уж вы закурили, то… – сказал он, присаживаясь на табуретку.

– Сразу перехожу к делу. – Генерал сел напротив и с отвращением загасил окурок. – Лескову было поручено задержать «Мерлина», оставить его у нас… Млять! И тут шифруемся… Егора твоего гребаного! Чтоб его черти побрали!

Краснов выплюнул это с такой досадой, что Шувалов понял: генералу не отвертеться – Егор сбежал. Но при чем здесь эта квартира?

– Тот придурок задумал шантажировать его любовницей. Чуть не убил ее. А те два бугая, которые в комнате как мыши сидят, – «выбивальщики». Понял? Полюбоваться на их синие рожи успел? Еще один, который изображал из себя дежурного, тоже был вырублен, но так, легко. Домой отпросился. А Лесков знаешь где? В «Сербского» отправили. Только одно твердил: «Он через дверь зашел… он через дверь зашел…» – одно и то же, ни на какие вопросы не реагировал. Как заело у него! Взгляд дикий, безумный. Медики ни за что не ручаются…

У следователя отлегло от сердца. Не маньяк Егор, «око за око» наказал, как в Библии сказано, не более. При мысли о последней, почувствовал холодок. Там еще и апокалипсис описан…

– Как ты понял, всех собак на меня повесят, – прервал его мысли генерал. – Перед рапортом об отставке я подписал приказ о твоем возвращении в проект «Мерлин». Согласен возглавить его снова? – сказал, упершись твердым взглядом в лицо Шувалова. А в глубине глаз досада и… чувство вины?

– Так точно! – Александр Сергеевич вскочил и ответил чисто по-уставному.

– Обижаешься? – исподлобья спросил оставшийся сидеть Краснов. – Зря. Я виноват, и я один отвечу. Ушел бы Егор от тебя – отвечал бы ты. Лесков был последним средством. Эх, знал же, что он дурак, но не настолько же! – в сердцах хлопнул по столу. – Надо было самому контролировать. Да! Ты пока не знаешь, но в хранилище еще один труп – «серый» и двое пострадавших, замерзших до посинения, из отдела «П». «Серый» – который главным был… Ну, разберешься, – закончил он, вставая. – Приступай, Александр Сергеевич, а я пойду, не буду тебе мешать, – сказал и решительно зашагал из кухни.

В коридоре обернулся.

– Найди его, слышишь? – произнес своим зычным голосом, не обращая внимания на других сотрудников. – Он нам очень, – подчеркнул это слово и повторил: – Очень нужен.

ФСБ встала на уши, подтянув и смежников из МВД. По легенде, они искали бородатого длинноволосого маньяка, убившего в одиночку кучу народа.

Мировые страсти после массовой сектантской «явки с повинной» постепенно сникали. В западных странах еще продолжались демонстрации, больше по инерции, у нас на улицах была тишина. Только телевизор отыгрывался, подогревал эту жгучую тему, давил на мистику. Шли многочисленные ток-шоу по поводу колдовства и религии; во многие передачи, включая невинные «Квартирные ремонты» и «Кулинарные страсти», приглашались соответствующие «эксперты»: маги, экстрасенсы, уфологи и прочие не от мира сего; выпытывали заявления у официальных лиц, которые устали отбрехиваться – и все. Ну, люди, случалось, поспорят в общественных местах, пообсуждают дома с родными, выскажутся на форумах в соцсетях, напишут в блогах – в общем, текла обычная жизнь. Тревожности, какого-то особого беспокойства в обществе не было. Городская аура тоже была на удивление спокойной. Не к добру это было, я чувствовал.

После первой ночевки у Тимура мы с Зиной сняли двушку неподалеку от его дома. Телефонный звонок, встреча, легкое внушение с моей стороны, деньги на бочку – и готово: устраиваемся на новой хате. На Зинин вопрос, откуда деньги, последовал честный ответ – в квартире забрал. На ее пристальный взгляд – еще один честный ответ: «Я – не зверь, Зина!» Она была неглупой женщиной, уточнять не стала.