Колдун моей мечты

Мы стояли возле ресторана, в котором промелькнул уже не знаю какой по счёту самый лучший вечер в моей жизни. Расставаться не хотелось. Было так хорошо в его объятиях. Каждую ночь я, как послушная девочка, возвращалась домой. Для меня было важно сначала всё вспомнить, а уже потом думать, что делать дальше. Габриэль принял это невысказанное условие и терпеливо ждал, как сложатся наши отношения.

И вот, сегодня, я закончила составлять мозаику из воспоминаний.

— Есть ещё варианты? — сама потянулась к его губам, таким манящим и мягким, и вновь почувствовала ни с чем не сравнимый вкус его поцелуя.

— Пойдём, — взяв за руку, Габриэль увлёк меня к машине.

К счастью, путь до гостиницы оказался коротким. Не знаю, как у ведьмака, а у меня от предвкушения и ожидания даже разыгралось лёгкое головокружение. Тело охватывала дрожь, стоило ему невзначай ко мне прикоснуться, и сердце начинало стучать быстрее.

Смутно помню, как добирались до лифта, а потом, не отрываясь друг от друга, до его номера. Горячие прикосновения губ туманили сознание. Кажется, нас угораздило налететь на какое‑то растение, посаженное в высоком кашпо, и то, не выдержав накала страстей, свалилось на пол.

Небольшая запинка, чтобы воспользоваться смарт — картой, и вот мы уже в номере. Поцелуи пьянят, прикосновения обжигают кожу. Чувствую, как пальцы ведьмака, скользнув по спине, увлекают молнию вниз. Куда подевалась куртка — уже и не вспомнить. Да это сейчас и неважно. Ничто не имеет значения, кроме его близости, страстного шёпота, нетерпеливых ласк.

— Ненавижу рубашки, — тщетно пытаюсь справиться с крохотными пуговичками, чтобы тоже поучаствовать в процессе обнажения и избавления ведьмака от всей этой совершенно лишней сейчас одежды. Но пальцы дрожат, волнами накатывает возбуждение, не давая сосредоточиться и справиться с такой пустяковой задачей.

— Скажи «да», — тихо просит Габриэль, губами касаясь мочки моего уха; лаская, целует дальше. Я жмурюсь от наслаждения и впитываю в себя его нежный шёпот.

— Скажи, что поедешь.

— А если нет? — хочется его подразнить, немного помучить, хотя для себя самой я уже давно всё решила.

— Тогда мне придётся начать учить русский.

— У тебя ужасный акцент, — смеясь, признаюсь честно.

— Ещё один аргумент в пользу того, чтобы ты переехала жить в Италию, — приспускает кружевную бретельку, и теперь его дыхание опаляет плечо. Пальцы тем временем мучительно медленно рисуют узоры на груди, и уже непонятно, кто кого из нас дразнит.

— А какие другие?

— Я тебе потом о них расскажу. — Меня подхватывают на руки, унося в иную реальность, созданную только для нас двоих.

Эпилог

Год спустя

— Вау! Ну просто нет слов! Обалденное! — восторженно визжала Инка, любуясь презентованным мне накануне вечером обручальным кольцом. Насмотревшись на мою изящную ручку, украшенную этим бриллиантовым чудом, в ажиотаже воскликнула: — Ну, и когда свадьба? Чур я дружка!

— Один момент. — Оглянувшись на ведьмака, колдовавшего нам на кухне завтрак, подхватила компьютер и вышла на террасу. Пусть спокойно смотрит свои новости, не отвлекаясь на восторженные словоизлияния моей подруги. Устроившись в плетёном кресле, поставила на столик ноут, с экрана которого сейчас улыбалась мне Инна. — Наверное, ближе к Рождеству. Как подумаю, сколько ещё нужно сделать…

— Ну, это приятные хлопоты, — девушка в предвкушении потёрла ладони и, кашлянув, осторожно поинтересовалась: —А что там со списком приглашённых?

Не было нужды уточнять, что она имела в виду.

Пожав плечами, с грустной улыбкой сказала:

— Это сложный вопрос.

В детали семейной драмы Салвиати Инна посвящена не была, но знала, что вернувшись в Италию, Габриэль в пух и прах разругался со своими родными и что причиной скандала являлась я. И если с отцом, который, как оказалось, был не в курсе подлой выходки Марилены, отношения постепенно налаживались, да и то только в последние месяцы, то мать он по — прежнему видеть отказывался. Пока что её извинения и заверения в собственном раскаянье не сумели растопить сердце будущего Хранителя.

Что касается моего отношения к Салвиати… Джулиано изо всех сил пытался загладить свою вину, его внимание и забота не могли бы не тронуть даже Снежную Королеву. Каковой я никогда не являлась. Да и к тому же мне очень хотелось, чтобы Габриэль помирился. Хотя бы с отцом. Какие — никакие, а всё‑таки они его родители и действовали, по их мнению, исключительно из лучших побуждений. Правда, чуть не поломали тем самым своему сыну жизнь…

Решили, что Хранителя на свадьбу мы обязательно пригласим. А как быть с его супругой — время покажет.

Поболтав с подругой минут десять, ведомая ароматом горячего кофе, вернулась на кухню. Габриэль как раз заканчивал разговаривать с сестрой. Это я поняла по громкому плачу, доносящемуся из трубки. Похоже, моя кроха — племянница опять в ударе.

— Вери приглашает нас на ужин, — попрощавшись с новоиспечённой мамочкой, сказал Габриэль, и разлил по чашкам эспрессо.

— Супер! Я как раз заказала для Лауры одно симпатичное платьице. Сегодня должны принести посылку.