Колдун моей мечты

— не хватило смелости сказать тебе «нет». — Совладав с собой, невозмутимо продолжил: — Я хочу понять, что для тебя значит эта девушка?

— Ничего. — Габриэль встретил испытывающий взгляд отца с ледяным спокойствием. — Всего лишь развлечение на одну ночь.

— Которое обошлось нам всем очень дорого… — пробормотал Хранитель. — Но если это, как ты утверждаешь, всего лишь разовое развлечение, почему же сегодня полдня колесил с ней по городу?

— Чувство вины, — коротко оправдался ведьмак. — И опять же повторяю — нужно было что‑то решать с подругой. Теперь хотя бы одной проблемой стало меньше.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Салвиати и тут же предупредил: — Но чтобы это было в первый и последний раз.

— Ты не можешь всё время держать её взаперти! — на миг дав волю эмоциям, воскликнул Габриэль.

— То есть ты планируешь и дальше устраивать ей свидания? — испытывающе посмотрел на него отец.

— При чём тут я? — пошёл ведьмак на попятную. — Кто угодно может сопровождать её в город. Хотя бы изредка. Чтобы она не чувствовала себя затворницей. Нам повезло, что девушка попалась здравомыслящая, восприняла всё спокойно и без истерик.

— И это, по — твоему, везение? — снова начал заводиться Джулиано. — Сила моей дочери у незнакомой девчонки, с которой тебе приспичило переспать. А Вероника исчезла! И я понятия не имею, где её искать.

— И мне паршиво от этого не меньше, чем тебе! Всё, я спать. Захочешь, завтра продолжишь обвинять меня во всех смертных грехах. — Ведьмак направился к выходу, но на полпути был вынужден остановиться.

— Габриэль! Ты знаешь, я никогда не вмешивался в твою личную жизнь. Спи с кем хочешь. Но не забывай, что скоро всё изменится. Ты мой наследник. Не подведи меня, как это сделала Вероника.

— Не подведу, — не оборачиваясь, тихо бросил в ответ и вышел из комнаты.

После разговора с отцом и без того паршивое настроение испортилось окончательно. Если бы вчера ему сказали, что из‑за какой‑то девчонки его жизнь перевернётся с ног на голову, ни за что бы не поверил.

К тому же девчонки, совершенно ему незнакомой. Чужой… И в то же время такой манящей.

С загадочными, миндалевидными глазами; лучистой улыбкой; нежными чертами лица, которыми он украдкой любовался на протяжении всего вечера. У Ланы были пухлые чувственные губки, вкус которых, сколько ни пытался, забыть был не в силах. Аккуратненький, немного курносый носик, забавно морщившийся, когда она проявляла недовольство. Прямые каштановые волосы даже в столь пасмурный день на свету отливали золотом. А аромат нежной, шёлковой кожи девушки, казалось, до сих пор кружил ему голову.

Худенькая, среднего роста, она выглядела такой хрупкой и ранимой. Габриэль уже сто раз сам себя проклял за то, что утром так напугал её да ещё и сделал ей больно. И даже мысль, поначалу посетившая ведьмаков, что вся эта история — дело рук Альфео, не могла его оправдать.

Узнав, что Лана — невинная жертва, а не игрушка проклятого колдуна, Габриэль почувствовал облегчение. Вместе с уколом совести.

Ведь эта милая, наивная девочка оказалась в ловушке из‑за него. И, несомненно, Дарио прав, она имела право знать правду. Вот только это значило бы разрушить едва начавшее зарождаться между ними доверие и снова причинить ей боль.

Ведьмак не стал подниматься к себе, а отправился в сад на поиски Фьоры, которую считал виновником всех своих бед. К счастью, гиана отыскалась быстро. Похоже, она сама была не прочь поболтать, иначе бы ни за что не выдала своего присутствия.

Девушка сидела на увитых цветами качелях. Подвластные её магии, с тихим скрипом те взмывали к тёмному небу, с каждым разом увеличивая разбег.

— Не хочешь объяснить, зачем всё это устроила? — Габриэль ухватился рукой за старые, оплетённые зелёными стеблями цепи, и качели замедлили свой ход. — Уверен, вчера в клубе не обошлось без твоего участия.

— Может, да… А может, и нет, — игриво ответила гиана. Легко вспорхнув, покружила вокруг ведьмака, подарив ему очередную загадочную улыбку.

— Фьора, зачем ты наслала на меня чары?

— А разве тебе не понравилась девушка? — захлопала веером пышных ресниц.

— Ты опять увиливаешь от ответа, — с трудом сдерживая раздражение, процедил колдун.

Фьора прошлась по его лицу невесомым прикосновением тонких пальчиков.

— Габриэль, ты ведь знаешь, я люблю тебя не меньше, чем Вери и Сандро. Вы все одинаково дороги мне.

Молодой человек отстранился от новой ласки и мрачно проговорил:

— Выходит, из любви к нам ты расстроила свадьбу моей сестры и подтолкнула её к отречению.

Гиана беспечно пожала плечами.

— Веронике необходим был глоток свободы.

— А мне за что так удружила?

— Зачем спрашиваешь? — удивилась Фьора и, подавшись вперёд, прошептала ему на ухо: — Сам ведь всё прекрасно понимаешь.

— Боюсь, ты зря всё это затеяла. Или забыла, что у меня есть обязательства перед кланом и семьёй?

— Но ведь это же твоя жизнь, — капризно возразила девушка. — И только ты вправе ей распоряжаться. Не клан и не семья.

— Живёшь уже столько веков, а наивная как ребёнок, — с горечью сказал ведьмак.