Колдунья

Вторгшиеся смерили его оценивающими взглядами и отвернулись, занеся в категорию «инвалид» и потеряв интерес. Ответить на вопрос не потрудились.

— Ага! — Один из них шагнул к Алис и сцапал ее за плечо. — Вот и баба! Где ремкомплект?

— Что? — ошарашенно пискнула та.

— Инструменты! Запчасти! Где они? Ты знаешь?

— Я н-не понимаю, о чем вы говорите, — заикаясь, пролепетала Алис, пытаясь отстраниться.

— Дура или запирается? — мрачно вмешался другой. — Может, ей пятки поджарить?

— У нас нет никаких инструментов. — Из глаз потекли слезы, пуще всего Алис страшилась ожогов. — Даже молотка нет, правда! Если надо что-то починить, господин Кавелиас просто нанимает рабочих…

Бандиты расхохотались.

— Ты умеешь ремонтировать фотонные двигатели? — Первый все еще надеялся.

Алис замотала головой, роняя слезы.

— Лучше бы тебе уметь, девка! — проскрипел второй. — Починишь лоханку, и мы тебя отпустим. Даже не убьем. А если от тебя никакого толку, кроме сисек да дырочки, их и употребим всей командой.

— Ну? — Первый встряхнул девушку, стоящую ни жива, ни мертва.

Кавелиас слегка шевельнулся под пледом. На него не обратили внимания. Что он может? Он и сам-то себя в расчет не брал. Одной ногой в могиле. Он всерьез готовился к смерти, которая подступила уже так близко, что он ощущал ее дыхание. Он привык к ее незримому присутствию и не боялся. Боялся лишь боли, которая в конце концов перестанет подавляться препаратами. Вот на такой случай у него и был припасен пистолет. Крошечный, почти игрушечный, из него и с дюжины шагов в мишень не попадешь. С одной пулей, для себя.

Бандит, выкручивающий руку Алис, стоял гораздо ближе дюжины шагов. Шага два, не более. И Кавелиас выстрелил. Не целясь, в упор, прямо через плед. Промахнуться было невозможно.

Пират стал падать, цепляясь за девушку в агонии, но сила стремительно покидала скрюченные пальцы, и Алис вырвалась. Отчаянно посмотрела на Кавелиаса, явно намереваясь броситься к нему, их глаза встретились.

— Беги! — приказал он холодно, тем тоном, которым разговаривал с прислужницей в самом начале, когда ее привел господин Эраш в качестве взятки. Еще не хватало, чтобы она пыталась сейчас его жалеть, спасать, проявлять неуместную нежность… — Беги прочь, девочка!

И Алис побежала. Она всегда была послушна, даже в последние годы, когда обрела независимость. Изрыгая проклятия, оба оставшихся бандита принялись стрелять ей вслед, но никто не попал. Один из них, темнокожий, загородил собой проем калитки — напрасно: девушка, мобилизовав все свои силы, подтянулась, перемахнула забор и исчезла в сумраке.

— Тварь! — Мрачный пират пнул ногой кресло, и оно завалилось набок.

Следующий удар пришелся Кавелиасу в живот, новый — в лицо. Вот она, боль, от которой уже не уйти. Дальше будет хуже. Эти мерзавцы наслаждаются чужой болью.

— Нет времени, Раптор! — окликнул товарища черный, что стоял у калитки. — Надо искать дальше. Кэп из нас котлету сделает, если не достанем ему бабу с ремкомплектом.

Мрачный витиевато выругался, отвесил Кавелиасу последний пинок и выстрелил в голову. Смерть все-таки оказалась легкой. И не бессмысленной: пока этот ублюдок его избивал, Алис должна была убежать далеко. Он надеялся, что девочка не пропадет.

Ильтен тоже проснулся. Какой тут сон, когда вокруг тарарам с фейерверками? В первый момент после пробуждения в голову полезли дурацкие мысли: может, это Тереза, вернувшись, устроила салют по поводу удачной охоты на дракона? Но почти сразу осознал, что это глупость. Тереза, конечно, любит экстравагантные выходки, но она не стала бы безумствовать среди ночи, пугая соседей. Она бы созвала их заранее и приправила световое шоу вином и драконьим жарким.

Во дворе выругались, послышались выстрелы, металлический лязг. Похоже, пули рикошетили от стального красноглазого монстра. Честно говоря, Ильтен понимал такую реакцию на это произведение искусства и даже отчасти разделял. Но если незваные гости повредили лампочки в глазах Пушка или датчик движения, Тереза будет очень недовольна.

В дверь заколотили. Ильтен помянул зохена и поспешил вниз. На середине лестницы услышал, как входная дверь затрещала, выносимая из косяка.

— Вы что творите? — закричал дед Калле, поднимаясь с тахты. — Ах вы, зохеновы какашки! — Он ухватил костлявой рукой табурет, замахнулся в сторону входа.

Вошедший шагнул внутрь, наступив на упавшую дверь, и небрежно выстрелил в старика. Дед Калле охнул, выронил загрохотавший табурет и осел на пол рядом с ним.

— Ишь, расквакались инвалиды, — брезгливо произнес разбойник. Ствол пистолета переместился и теперь смотрел аккурат на Ильтена, замершего на последней ступени лестницы. — Ты! Тоже квакать будешь? Или в состоянии нормально отвечать на вопросы?

Ильтен сглотнул. Тело деда Калле, сложенное, будто сломанное, притягивало взгляд. Сердце предательски заныло. Больше всего хотелось убежать обратно наверх, в спальню, а еще лучше — вообще оттуда не выходить. Но этим он ничего не решит, только покажет свой страх, даст повод надавить на себя сильнее.

Он сошел с лестницы и спросил, стараясь, чтобы голос звучал ровно: