Колдунья из Угро

— И пойдешь со мной на зону, как соучастник, — грустно улыбнулся Макс. — Мы с тобой, конечно, друзья не разлей водой, как говорил Бурундук, но сопровождать меня в тюрьму — это перебор. Сам натворил, сам и отвечу. Передачки возить будешь? У меня, кроме тебя, никого нет.

— Какие передачки? — обозлился Николай. — Уймись. Найдем другой выход. А то в прокуратуре не знают, что по делу часто работают не те, кто числится в списке.

— Знают. И если бы вот тут под этим сраным протоколом, подшитым и пронумерованным, не стояла моя подпись… От него просто так не избавишься. Вот она, опись документов, на титульном листе, ручонкой этой сволочи продажной составленная. Что у нас тут под номером один? «Протокол осмотра места происшествия». Берем бумажку. Ах, какая преступная халатность! Кто проводил? Майор Ребров. А подать его сюда, мздоимца такого сякого! Вот так…

В дверь тихонько постучали. Николай быстро сунул проклятую папку под другие бумаги и крикнул:

— Входите!

— Привет, Николай, — спокойно проговорила Агафья, стараясь не смотреть в сторону Макса, который сидел, уронив голову на руки. Сама не зная, почему, девушка чувствовала себя виноватой перед ним. — Я привезла пирожки с рыбой. Ты же не успел пообедать. Садись, покушай. А заодно расскажи, как тебе понравились мои выписки.

— Это все полная чушь, — отрезал Николай.

— Ты лжешь, но я так понимаю, что это твое решение, да?

— Нет! Я имел ввиду, что это чушь во всем, что касается Макса. Легко доказать, что он ни при чем.

— Опять врешь, — грустно констатировала Агафья.

— Не девушка, а живой детектор лжи, — поднял вдруг голову Макс.

— Извини, — окончательно смешался Николай. — Я не знаю, как объяснить…

— Ты кушай, — она пододвинула мужчине миску с выпечкой. — И Вы, Максим Андреевич, угощайтесь.

Николай машинально послушался и откусил от румяного пирожка. Но вкуса он не чувствовал. Ему не нужны были сейчас ни еда, ни сама Агафья. Девушка раздражала его своим присутствием, хотя Николай не смог бы объяснить, в чем она виновата. Скорее уж, лейтенант Полозкова поступила великодушно, показав поганые бумаги ему, а не сразу полковнику. Затрещал телефон. Капитан ответил на звонок, продолжая думать о своем, но после первых же фраз собеседника он побелел, как полотно.

— Да, товарищ полковник. Обязательно, — выдавил он из себя. Чтобы положить трубку на место, ему понадобилось три попытки. — Бурундук попросил, когда будем уходить, занести ему дело из архива, которое числится за лейтенантом Полозковой.

— Зачем? — безучастно спросил Макс.

— Сказал, что тоже просматривает старые дела Ильина.

— Значит, и он заметил нестыковки. Это конец, Коль.

— Господа офицеры, — напомнила о себе девушка, о присутствии которой друзья совершенно забыли, — Полковник, что, уже в курсе?

— Расскажи ей все, — сказал вдруг Макс. — Какая теперь разница? А то еще решит, что ты такой же лох, как я…

— Макса подставили, — нехотя проговорил капитан.

— Ильин? — уточнила девушка. — И как ему это удалось?

— Подполковник действительно брал взятки и скрывал улики. В одном деле Ильин просто подделал подпись Макса, это легко доказать. А вот в твоей оригинальной папочке оказалась мина. Наш майор сам подставился, подписал один поганенький протокол, не прочитав. Этого хватило, чтобы дело вообще не возбудили. Сама знаешь, за такие шутки могут посадить. Теперь-то не доказать, что Макс не знал, чем занимается его начальник и какую бумагу подсунул. Все решат, что он такой же взяточник, как Ильин.

— И сейчас Бурундук потребовал это дело, но он еще не знает, какой сюрприз его ждет?

— Да.

— Максим Андреевич, Вы брали взятки? — спросила девушка, вдруг резко обернувшись к майору.

— Нет. Никогда. Только доказать это я не могу, — твердо ответил Макс.

Он сам не знал, зачем отвечает ей, и почему вообще попросил Николая все рассказать. Наверное, все-таки нравилась ему эта ехидная неунывающая девчонка, и не хотелось, чтобы она презрительно скривилась, услыхав о взяточнике-майоре. Пусть знает правду. Пусть хоть она поверит. Если, конечно, поверит… В том, что это сделают следователи из прокуратуры, он сильно сомневался.

Агафья кивнула каким-то своим мыслям.

— А Вы не могли бы выйти покурить, Максим Андреевич, а мы с Николаем пошепчемся, — вдруг заявила она.

— В смысле? — в один голос воскликнули два друга.

— В прямом, — спокойно сказала нахальная девица. — Сделайте девушке приятное. Или желаете свечку подержать? Так в таком деле, как и в любом другом противозаконном, свидетели не приветствуются.

«Поверила, как же, да ее мои проблемы скорее порадуют», — подумал Макс, но все-таки сумел улыбнуться:

— Как скажете, Агафья Кузьминична. Только не долго. Все-таки служебное помещение.

Онемевший от удивления Николай тупо смотрел, как он уходит.

— Дверь закрой на ключ, — приказала девушка.

— Что все это значит?

— Ну, блин, — выругалась она и сама щелкнула замком. — Не хочу, чтобы сюда сейчас ввалился какой-нибудь Бурундук. Ребров не лгал, он не брал взяток.