Колдуны

Если я прав, то что же случилось с добрыми соседями? С соседями, которые прибежали бы с ведром воды, если бы ваш дом загорелся? Или, в качестве современной аналогии, расписались бы за вашу посылку с Amazon, когда вас нет дома? Куда делись и они, и эти принципы?

Я думаю, что распад общинности, особенно в свободные, жадные и одержимые статусом восьмидесятые, что-то сделал с ролью соседа. Сама природа этого явления изменилась или просто перестала существовать. Вероятно, добрососедство разделило судьбу многих других явлений, которые делали жизнь проще и приятнее. В семидесятые годы сообщества, в которых я жил, были более постоянными, экономически равными и эгалитарными по мировоззрению – у немногих имелось большое количество вещей. Вторая мировая война все еще виднелась в зеркале заднего вида. После войны в странах Содружества, которые я знал, не было такого соперничества за положение, страха перед незнакомцами, обиды на нехватку вещей или стыда из-за низкого статуса, присвоенного в напряженных и бессмысленных соревнованиях, в которых мы сталкиваемся друг с другом. Хотя некоторые бедолаги все же жили по соседству с Фредом и Роуз Уэст, так что ничего идеального не бывает!

Исключениями, возможно, были мегаполисы, где многие дома традиционно стремились к автономности, а люди – к анонимности. Здесь можно было жить рядом, ходить по одним и тем же лестницам, но ни слова не говорить друг другу годами или даже никогда. Соседи, вероятно, и в глаза друг другу смотреть избегали. Но в пригородах, небольших поселениях и деревнях все было иначе.

Так что именно нынешние наши противоречивые времена и мои возраст с личным опытом способствовали моему желанию написать роман ужасов о соседях. Я удивлен, что таких историй мало – могу вспомнить только два. Зато историям о домах с привидениями несть числа. Сколькие из нас жили в доме с привидениями? Очень немногие. У скольких из нас были ужасные соседи? Держу пари, почти у всех в тот или иной момент жизни. Если только вы из тех невезучих, кто никогда не переезжает. А вот чем больше вы перебираетесь с места на место, тем с большим количеством плохих соседей столкнетесь. И в наши времена великого разделения, демонтажа и поспешного восстановления государства, а также гротескного неравенства и отсутствия традиционных сообществ я решил изучить под микроскопом две группы очень разных людей, которые ненавидят друг друга. Но имеют общую границу и стену в доме.

Я сократил мир и общество до двух домов, двух садов, двух семей и леса за забором. Простой мир, напряженные отношения. Я даже не захотел давать этому месту название – это деревня в британской провинции (на юго-западе). Молодые люди переезжают в старый дом, по соседству с которым живут люди другого поколения. Класс, возраст, территория, личные привычки и приоритеты, личности (и их расстройства), различия, поступки и реакции, даже культуры – все это высыпается в кастрюлю и встряхивается. Столкновение этих вещей имело для меня эстетическое значение. Затем я добавил немного волшебства. И хоррора.

Еще этот роман знаменует собой изменение в моем подходе к форме: он адаптирован из моего собственного сценария (второго в моей биографии) для художественного фильма. Сценарий разрабатывался три года, и за это время я подготовил пять версий одной и той же истории и посетил множество встреч с режиссерами и продюсерами. Однажды сценарий может даже выстрелить и превратиться в фильм. Кто знает? Попытаться стоит. Но сейчас я проделал адаптацию от конца к началу – от фильма к книге. Итак, как же это произошло? И о чем я только думал?

Во время написания первых двух сценариев – или «блока ужасов» – некоторые знающие свое дело профессионалы кино посоветовали мне придумать историю для фильма, который стоил бы три миллиона долларов, что повысило бы его привлекательность в глазах спонсоров и торговых представителей. Большинство фильмов ужасов создаются примерно в том же духе. Но еще до окончания первых набросков каждого сценария я знал, что эти две истории просто обязаны стать моими следующими романами. Если фильмы никогда не будут сняты – или не будут сняты так, как я задумал, – истории и персонажи не умрут. Они, по крайней мере, будут жить в книгах.

Я потратил месяцы на изучение аспектов этой истории для сценария и, вероятно, использовал меньше одного процента своих исследований. Неважно, так бывает. Затем я написал для себя очень подробный синопсис – около шестидесяти страниц (в индустрии заголовков и одностраничников, где, похоже, мало кто хочет читать блоки текста, это пространное изложение было предназначено только для моих глаз). Исследования и их обработка заняли около четырех месяцев. При полной занятости. Сценарий я написал за шесть недель, поскольку тщательно подготовился. Я читал, что такое несоответствие между подготовкой и фактическим написанием сценария не является чем-то необычным. Но облегчило ли написание романа наличие полностью продуманного сюжета и персонажей?

Нет.