Колье госпожи де Бертлен

– Естественно, я обратился в полицию, они опросили всех, кто был у нас в тот вечер и даже арестовали служанку Лили – Люси

– Далее?

– Я не могу поверить, что Люси – воровка. Видел бы ты её. Такая тихая, маленькая, исполнительная. Работает у моей жены уже второй год и ни разу ничего не украла. Но этот болван Дронов совершенно непреклонен. Говорит: «все факты указывают на служанку». Я спрашиваю, где тогда колье? А он только руками крутит, ничего вразумительного не отвечает. А ты знаешь, сколько я за него заплатил?

– Сколько же?

– Две с половиной тысячи! И с кого спросить?

Воротынский удивлённо поднял брови:

– Ты в своём уме?

– Да, а что?

– Я тебе в долг таких денег не дам, и даже не проси… – Владимир Александрович встал из-за стола и подошёл к окну.

– Я и не прошу. Я просто, как брату, рассказать решил. Надеялся, что ты поддержишь

– Мои слова поддержки тебе компенсации не выплатят – равнодушно ответил Воротынский.

– Вот и обращайся теперь за помощью в полицию. И без колье остался, и без служанки, и без денег

Владимир Александрович взглянул на карманные часы, сверил их с напольными в углу кабинета, вздохнул, подошёл к брату и положил ему руку на плечо:

– Не расстраивайся, Паша. Я тебе помогу

– Чем? Ты же сам сказал, что денег не дашь

– А брат может помочь только деньгами?

– Наверное, нет…

– Я хочу встретиться с твоей женой и с этой служанкой. Где они сейчас?

– Лили с подругой в гостиный двор поехала, а Люси в полицейском участке сидит, в камере…

– Сначала к тебе домой, осмотрим сцену – Воротынский сел за стол, позвонил в колокольчик для вызова слуг, написал что-то на небольшом листе бумаги ручкой с золотым пером, вложил записку в конверт и протянул вошедшему в кабинет Степану Степановичу:

– Поезжай в театр, скажи, что меня сегодня не будет, и передай этот конверт художественному руководителю

Степан Степанович положил депешу в карман сюртука:

– Что-нибудь ещё, Ваша светлость?

– Нет, благодарю, свободен

Степан Степанович поклонился и вышел.

– Ты что, Вова? Сыщиком подрабатываешь? – спросил Ахматбей с ухмылкой.

– Да, на внештатной основе у нашего обер-полицмейстера – ответил Воротынский, встав из-за стола.

– Правда что ли?

– Ну, конечно же, нет. Паша, если хочешь, чтобы я тебе помог, то не задавай глупых вопросов и пошевелись. Я полагаю, твоей служанке светит десять лет каторги

– Правда? – Ахматбей встал со стула, а Владимир Александрович подошёл к двери кабинета и приготовился выйти.

– Рассиживаться нечего. Едем к тебе

Глава 2

Особняк Павла Дмитриевича Ахматбея, построенный в 1867 году располагался на Конногвардейском бульваре, буквально на соседней дворцу Воротынского улице, и был известен как «Дом с арабами» из-за того, что ограждение его двора, состоявшее из гранитных колонн и чугунных, витиеватых решёток, было увенчано четырьмя бюстами чернокожих мужчин в тюрбанах. Сам особняк был двухэтажным с подвалом, сделанный из белого камня, парадный вход – двустворчатые двери с тимпаном, на котором красовалась всё та же монограмма «АБ», располагался в правой части здания. На первом этаже окна парные, совмещённые, арочные, разделённые небольшой колонной с капителями в коринфском стиле, часть фундамента под окнами первого этажа и вокруг окон подвала была облицована отшлифованным рустом, коим были обрамлены и арочные оконные проёмы. Окна первого этажа фасада были разбиты на пять пар пилястрами. Межэтажный пояс был украшен дентикулами. На втором этаже окна, такие же сводчатые, были шире и не разделены колоннами. Проёмы их также были выложены рустом, а сами окна напоминали по своей манере окна католических соборов. Три симметричных балкона с чугунными балюстрадами располагались под тремя окнами в левой, срединной и правой части дома. Всё это венчалось антаблементом с плавно выступающим карнизом, модильонами, дентикулами и выносной плитой. Почти все дома Ахматбеев в обеих столицах были выстроены в едином стиле, и «Дом с маврами» не был исключением. Рядом с особняком располагался ресторан, в котором Павел Дмитриевич частенько обедал.

Сани остановились у парадной. Павел Дмитриевич вышел первым. За ним Воротынский.

– Сейчас дома только дворецкий – Ефим, да нянька – Настасья – сказал Ахматбей, входя в дом.

Воротынский снял шапку и положил её на шляпную полку в прихожей. Затем он поставил в угол трость и повесил на крюк тяжёлую бобровую шубу:

– Где же он?

– В столовой, надо думать. Обычно, Люси готовит нам завтрак и ужин, а сейчас всё на Ефиме Андреевиче

Прихожая представляла собой просторное прямоугольное помещение, из которого вели две лестницы: первая – наверх, в общий зал, вторая – вниз, в подвал. Стены прихожей были тёмно-тёмно-красного цвета, у противоположной лестницам стены стоял диван, обитый красным бархатом, с валиками по бортам, у самой двери – ряд крючков большого и малого размеров, а над ними – шляпная полка. У стены же, противоположной входной двери была печка, для просушивания одежды и обуви.