Колеса

В своем красивом кабинете на верхнем этаже здания, где расположилось агентство, Йетс-Браун показался Барбаре на редкость сухим по сравнению с тем веселым зазывалой, каким он выглядел накануне, когда пытался продать свою продукцию. Он словно бы поседел и постарел и несколько раз в конце разговора поворачивался к окну и поверх зданий Манхэттена смотрел вдаль, на пролив Лонг-Айленд, явно думая о чем-то своем. Возможно, решила Барбара, необходимость быть любезным с клиентами требует от человека такого напряжения, что он не может потом не быть угрюмым.

Да и в тоне, каким Йетс-Браун заговорил с ней после того, как они поздоровались, не было и тени дружелюбия.

— Вы вчера держались задиристо с клиентом, — объявил он, — мне это не нравится, и вам следовало бы это знать.

Она промолчала. По всей вероятности, Йетс-Браун имел в виду вопрос, который она задала заведующему отделом рекламы компании: «Ну неужели вам так ничего и не понравилось? Абсолютно ничего?» Что ж, она по-прежнему считала свой вопрос оправданным и вовсе не собиралась пресмыкаться сейчас. Но и настраивать против себя Йетс-Брауна без особой причины ни к чему — пусть сначала скажет про новое задание.

— Одно из первых правил, которое надо усвоить, поступая сюда, — не отступался Йетс-Браун, — это научиться проявлять выдержку и глотать обиду.

— О'кей, Кейс, — сказала Барбара, — именно этим я сейчас и занимаюсь.

У него хватило ума улыбнуться, но он тут же снова принял холодный тон:

— Дело, которое вам поручают, требует выдержки, а также разумного осмысления и, естественно, воображения. Я предложил поручить вам это задание, считая, что вы обладаете вышеуказанными качествами. И несмотря на ваше вчерашнее поведение, в котором я склонен видеть случайный ляпсус, по-прежнему так считаю.

«О Господи! — так и хотелось воскликнуть Барбаре. — Перестань ты читать мне мораль и выкладывай, что у тебя там!» Но у нее хватило ума не высказать этого вслух.

— В том, что я собираюсь вам поручить, заинтересован лично председатель совета директоров нашего клиента. — Кейс Йетс-Браун произнес «председатель совета директоров» с благоговением и придыханием. «Удивительно, — подумала Барбара, — что он при этом не встал и не отдал честь». — Так что на вас ложится большая ответственность, — продолжал старший инспектор. — Задание это очень важное, и все мы в агентстве так или иначе будем вам помогать, вам же придется время от времени докладывать о ходе дела самому председателю лично.

Вот тут Барбаре стало кое-что ясно. Докладывать лично председателю совета директоров — дело действительно очень ответственное, хотя ее это и не пугало. Но поскольку председатель совета директоров при желании может вынести смертный приговор рекламному агентству, которым пользуется его компания, Барбара могла себе представить, как трепыхались Кейс Йетс-Браун и все остальные.

— Задание, — добавил Йетс-Браун, — состоит в том, чтобы снять фильм.

И он принялся излагать детали в той мере, в какой сам их знал. Фильм должен быть о Детройте: гетто и люди, живущие в нем; их проблемы — расовые и прочие, образ жизни, взгляды, потребности. Это должен быть честный, основанный на фактах документальный фильм. Никоим образом не пропаганда компании или автомобильной промышленности — название компании появится только раз, и то как источник ассигнований. Цель фильма — высветить проблемы города, подчеркнуть его роль в жизни нации. Фильм будет делаться прежде всего в просветительских целях — для демонстрации на собраниях граждан и в школах по всей стране. Его покажут и по телевидению. Если он получится удачный, то может пойти и в прокат.

Бюджет устанавливается более чем щедрый. Он позволит прибегнуть к помощи одной из киностудий, но выбирать студию будет агентство, и оно же будет осуществлять контроль над производством фильма. Можно пригласить первоклассного режиссера и, если потребуется, сценариста, хотя, возможно, Барбара — учитывая имеющийся у нее опыт — сама захочет написать сценарий.

Во всяком случае, Барбара будет представлять агентство и отвечать за осуществление всего проекта.

Слушая Йетс-Брауна с возрастающим волнением, Барбара вспомнила слова Тедди Оша накануне, во время обеда. Он признался тогда: «Могу лишь вам сказать, что хотелось бы мне быть на вашем месте». Сейчас она знала почему. Это задание не только показывало, как высоко ставят ее профессионально, — оно представляло собой вызов, адресованный ей как творческой личности, а Барбара охотно его приняла. Она почувствовала, что совсем иначе, с большим уважением — и, несомненно, терпимее — смотрит на Кейса Йетс-Брауна.

Даже его последние слова уже не могли повлиять на ее отношение к нему.