Колесница бога

— Твоя мать близка к богу. Я знаю. Но я чту ее за то, что она родила тебя, Зенара, моя принцесса. Я буду ждать здесь и посмотрю, чтобы ты уехала безопасно, — он схватил ее за руку. Она задрожала при его прикосновении. — Помни, Зенара, помни, что здесь было сказано и что произошло между нами. Такова воля Одана Эн-Ке. Я знаю.

— Мой бедный брат. Воля Одана Эн-Ке не…

— Тихо, тихо! Все было давно и уже забыто. Я Одан Кудзук. Ты обещана мне богами. Помни и жди, моя Зенара…

— Одан Кудзук… — она всхлипывала и смеялась, а сердце бешено билось в ее груди. — Я буду ждать, мой Одан!

Глава 15 О ТРЕХ ТЮРЕМНЫХ ЛАМПАХ

Одану Кудзуку нельзя было терять время.

Нужно было найти подходящий город, собрать людей, купить оружие. Ведь где-то на берегу стоит трон, на который он должен сесть. О боги Ке и Одан! Работы очень много!

И нужно пышно отпраздновать день Одана Эн-Ке. Он должен принести богатую жертву и молиться, чтобы бог указал ему путь. Вера в бога Одана должна привести его к успеху.

Большая часть населения Эреша праздновала день Задана. Но Одан был абсолютно уверен, что бог, чье имя он носит, благосклонен к нему. В день Задана праздновали день еще четырех богов, но только двое из них имели святилища в Эреше, и Сис — богиня, которая была связана сложными семейными отношениями с древними богами, владела всего лишь нищенским строением из земляных кирпичей. Ее жрецами была горстка старух, которые давно вышли из того возраста, когда можно было радовать взор почитателей Сис.

И вот Одан оделся в свою лучшую одежду — белую тунику и бронзовые браслеты. Кожаные сандалии с бронзовыми пряжками удобно сидели на ноге. Эти сандалии сделал муж Маканэи в благодарность за то, что Асхурнакс излечил его жену. Одану более привычно было передвигаться босиком, как это он делал во времена, когда охотился в горах Зумера, но ведь все цивилизованные люди ходят в сандалиях. Одан был с мечом, но овальный щит, лук и копье он оставил в башне на улице Желтого Лотоса. С ожерельем из стекляшек и полудрагоценных камней, с цветком, украшающим ленту для волос, Одан Горбун шел в святилище Одана, чтобы принести ему кровавую жертву — быка.

Весь город бурлил от религиозного зуда. Огромные процессии двигались по улицам. Мальчишки бегали по крышам, разбрасывая лепестки дивных цветов.

Статуи богов должны быть вынесены из своих святилищ и доставлены к Реке, где будет совершен обряд омовения ног. Затем статуи должны быть доставлены к королевскому дворцу и получат приношения от короля и его семьи. После этого под звуки труб и цимбал статуи торжественно вернутся в свои святилища в разукрашенных колесницах, перед которыми будут плясать их ревностные поклонники.

Высший жрец Задана и первый министр города организовал все так, чтобы различные процессии не встречались во время своего следования. Престарелые жрицы Сис шли по улицам, отыскивая более молодых служанок своей госпоже. Одан Эн-Ке в роскошной колеснице, украшенной золотом, серебром, драгоценными камнями — приношениями преданных слуг, ехал по городу. Возбужденный Одан сопровождал процессию, гордый тем, чье имя он носит.

Жрец Одана Эн-Ке, казалось, чудесным образом помолодел с тех пор, как сам бог оказал честь городу своим посещением. Его большой посох стал теперь божественным символом, а не простой палкой, поддерживающей его дряхлеющее тело. Процессия остановилась, и жрец воздел руки к небу. Богомольцы шаркали ногами, пыль поднималась к небу, трубы извлекли последний звук, призывающий к вниманию.

Набозинадас открыл рот, чтобы говорить.

И вдруг какое-то ощущение пронизало тело Одана. Он сразу все понял. Асхурнакс послал ему призыв — не предупреждение об опасности, а просьба о помощи.

И вместо торжественных ритуальных речей Набодинаса Одан услышал голос Асхурнакса, пробивающийся к нему через расстояния.

— Одан Кудзук! Одан Горбун! Помоги мне, помоги мне! Убодинас напал. Его заклинания могущественны, они рушат мои барьеры один за другим, его вооруженные люди у моих дверей! Ради твоей любви ко мне, своему мастеру, помоги мне, Одан!

Мгновение — и Одан локтями и коленями стал пробивать себе путь через толпу. Люди кричали на него. Он бежал. Как воин Хекеу, когда племя выходит на охоту за антилопами на склонах гор, бежал Одан Кудзук. Как саблезубый лев, преследующий свою жертву в стране Зуменов, Одан Кудзук бежал по улице Желтого Лотоса.

Кроме одетых в бронзу и кожу людей у дверей башни Асхурнакса, на улице никого не было. Все солдаты короля ныне несли службу по охране собственности граждан, так как в эти святые дни воры и грабители особенно активизировали свою деятельность. Одан выхватил меч и бросился к бандитам. Они не знали, что произошло с их предшественниками.