Колесница Джагарнаута

— Неприятные вести? — переспросил начальник. — А ну-ка скорей подтягивайте подпруги. Всему отряду выступать!

Отряд экспедиции изучал очередной заброшенный кяриз. Кругом расстилалась серая своей безжизненностью степь. Копетдаг повис чугунной стеной в белесом от жары небе.

Начальник не стал ждать. Он скакал уже навстречу. Горячий ветер бил в лицо. Аббас Кули не ошибся. На бешеном галопе Соколов подскакал вплотную. На загорелом лбу его блестели жемчужинки пота.

— Духотища! — сказал он, поздоровавшись. Но, видимо, он не сильно страдал от туркменского солнца. Избыток здоровья, силы сказывался в каждом его движении.

Под стать ему выглядел и могучий конь. Бока коня были все в пене, но он плясал на месте и грыз удила, косясь на текинца начальника.

— Хорош конь! — воскликнул подъехавший Аббас Кули. — Такой конь подчиняется и тени кнута.

— Ага! И он тут! — сказал комендант заставы, кивнув Аббасу Кули. — Тем лучше. Но, любезный, отодвиньтесь в сторонку. Надо пару слов сказать вашему начальнику.

Прискакал Соколов неспроста.

— Персиянки не уехали на поезде.

Сердце Алексея Ивановича странно замерло, и он переменился в лице.

— Что случилось?

— Возмутительная история. Подошел почтовый Красноводск — Ташкент. Жена арчина побежала в кабинет к начальнику станции. А девушки в сутолоке — там на перроне целый базар — исчезли.

— Испугались паровоза?

— Сначала подумали, что они сбежали. Но скоро выяснилось, что двух закутанных до глаз женщин увели с перрона и повезли какие-то степняки в сторону гор. Самое главное, что со степняками были и двое русских. Русские! А я так думаю — один из них тот самый Нейман-Бемм. Наверняка он увидел, что в поезд ему не сесть, смешался с толпой и был таков. Сейчас мои пограничники прочесывают степь и горы. Я дал знать на границу в Кейнекесыр и в Кызыларват. Сам решил завернуть к вам. Мне показалось, что вас интересует судьба рабынь… Поехали, помогите нам. Да и заберите вашего контрабандиста. Он знает местность.

— Эй, Аббас Кули! — позвал начальник. — Наших персиянок опять украли.

— Проклятие их отцу! Едем искать! — Аббас Кули рванул на коне прямо по камням к колючему кустарнику, к высоким горам.

Его с трудом догнали. Он весь трясся от ярости. Глаза его налились кровью.

— Поедете с нами, — решил Соколов, — ваши контрабандистские штучки-дрючки сейчас понадобятся.

— Сказанное слово — срубленное дерево, — воскликнул Аббас Кули и ударил себя кулаком в грудь. — Ба чашм! Сделаем!

— Говорят, они поехали вон туда, — Соколов показал кнутовищем на расплывшуюся седловину в хребте. — Они не посмеют переправиться через железную дорогу в Каракумы. Нейман побоится.

— Мы поедем в Нухур.

— Они побоятся ехать в Нухур. Они знают, что арчин — наш человек.

— Товарищ командир, слушайте, что вам говорит Аббас Кули-кочакчи. Пока калтаманы будут лезть на гору — там на тропинке и киики шею поломают, — по хорошей дороге мы объедем гору. Там такая дорога — и на извозчике проедешь. Когда калтаманы будут спускаться с перевала, мы их тут и… — Он картинно сжал свои черные сильные пальцы в кулак. — А рабынь опять освободим.

И он гикнул. Лошадь помчалась к горам.

— Хорош! — пробормотал Соколов. — Однако много бахвалится. На его храбрость не слишком стоит рассчитывать. На самом деле ваш контрабандист и есть контрабандист.

Они ехали быстро, рысью. Алексей Иванович всячески успокаивал коменданта заставы. Старался разуверить его. Но Соколов при своей несколько наивной наружности, которую подчеркивали русые усы, довольно-таки пухлые щеки с девичьим румянцем, не так был прост. В темно-карих его глазах читалось упрямство и недоверие. Он любил встречаться с опасностью лицом к лицу и ненавидел коварство и интриги.

— Я сам постоянно жду дурного, — сказал наконец начальник экспедиции, — дурных последствий, когда угодно и от кого угодно. Но я не потерял веру в человека. Аббас Кули хитрец и контрабандист, однако он по-своему честен. Я ему верю. И он нам поможет.

Аббас Кули скакал уже им навстречу. Он поразительно умел ездить верхом. Конь его, несмотря на дикую скачку, был свеж и весел. Уменье обращаться с лошадьми — первое качество контрабандиста.

— Товарищ командир, — закричал Аббас Кули, — ущелье до самого Нухура свободно! Калтаманов нет. Давайте быстро поедем.

Он с интересом посмотрел на пограничников, подтянувшихся неизвестно как и когда к своему командиру. Все это были крепкие, видавшие виды парни, кадровые кавалеристы. Они мало разговаривали, но по-хозяйски поглядывали на степь и горы.

Видимо, они понравились Аббасу Кули и ему не захотелось ударить перед ними в грязь лицом. Он взбодрил коня едва заметным движением каблуков и воскликнул:

— Товарищ командир, вы сказали — Аббас Кули хвастун! Аббас Кули много говорит — плохо делает. Дайте Аббасу Кули винтовку. На минутку! Прошу вас, прикажите дать Аббасу Кули винтовку.

Поколебавшись немного и вопросительно посмотрев на начальника экспедиции, Соколов дал команду:

— А ну-ка, Петров, дай подержаться.