Колесница времени

Катя в свою очередь покосилась на подругу. Потом улыбнулась:

— Он воюет дома, хотя вроде бы нет никаких причин. Сыт, ухожен, богат, живет на деньги семьи, бездельничает, то есть занимается тем, чем хочет. А с домашними конфликтует. Но это относится лишь к Лопыревой, его тетке, и отцу, как я заметила.

— Мачеха… комплекс Гамлета у парня.

— У Гамлета в пьесе отчим-дядя, — Катя кивнула, — хотя да, похоже, только наоборот. Ну ладно, какие могут быть мотивы у Данилы? Убил Анну — хотел покончить с их связью, может, она забеременела от него?

— Нет, насчет беременности судмедэкспертиза ничего не выявила.

— Ладно, не беременна. — Катя вспомнила, что им рассказывала карлица Маришка про туалет в клубе. — Хотел избавиться от надоевшей любовницы? Так мог просто бросить. А Саянов? Может, Данила Анну у парня отбил, тот ревновал и он убил ревнивца?

— Анне Левченко двадцать семь, а Васе Саянову девятнадцать. Все, конечно, возможно, но…

— Опять не вяжется. А мотив для убийства шофера какой тогда? Фархад мог что-то знать, мог шантажировать?

— Раз человек из обслуги, значит, сразу шантаж, раз имел место роман, значит, убийство по страсти — нет, это все самые банальные версии, — Лиля качала головой, — хотя… банальность порой дает самое простое объяснение. Но эти наши банальности пока ничего толком не объясняют.

— Ты поставишь в известность коллег из МУРа о том, что все три случая, возможно, связаны? — спросила Катя.

— Законтачены на клубе «Шарада» и семье твоей подруги? Нет, я данную информацию попридержу.

— Но это сразу откроет новые возможности для розыска и…

— У меня есть свои возможности для розыска, — возразила Лиля, — именно из-за клуба «Шарада» и этих двух наших помощниц Коры и Маришки… Я знаю, как наши действуют. Может, раньше я бы и поделилась информацией, стала бы сотрудничать. Но после случая с этим подонком из Лиги кротких… Нет. Они в клубе свои порядки начнут наводить и причинят людям зло.

— Лиля, это уголовный розыск, ты же там работала, почему сейчас говоришь, что твои коллеги причинят зло?

— Потому что подонков из Лиги кротких прикрывают. У них мощная крыша. Мне звонили уже несколько раз. Из разных мест, — Лиля сжала губы, — требовали отпустить эту скотину. Сначала говорили: ну что вы, коллега, затеяли, из-за какого-то пузыря с зеленкой и пары синяков… Я их послала. Стали давить — о, они это умеют. Я объяснила: дело о хулиганстве и подозреваемый останется под арестом. Мне уже открытым текстом — отпускайте из-под стражи. Я говорю — ладно, но только накануне все так сложится в изоляторе, что его в другую камеру переведут. А там у вора в законе Анзори Глухого день рождения, юбилей на нарах, и лучший подарок ему — мягкая теплая задница. Не подумайте, господа хорошие: урки не геи, которых вы так не любите. Просто жизнь заставляет, плоть требует. Сокамерники подарят вашего протеже Анзори Глухому. А потом пусть катится, зад зашивает у хирурга.

— Ты и правда хотела…

— Нет, — Лиля покачала головой, лицо ее снова стало каким-то серым, — нет, конечно. Но как я еще в такой ситуации могу блефовать? А сейчас время такое — звонят. И они только один аргумент понимают — силу. С волками жить — по-волчьи выть.

Она допила свой кофе.

— Клуб «Шарада» нам еще пригодится, — сказала она после долгой паузы. — Кору бородатую и карлицу я в обиду не дам. Возле клуба Саянова убили — и заметь, ни Кора, ни Маришка этому убийству не удивились. Они ко всему там привычные. Ни в какую защиту они не верят, ни в МУР, ни в правосудие, ни в суд. Я это по их глазам читаю. Думаешь, мне, майору полиции, десять лет органам правоохранительным отдавшей, легко это осознавать? И вот такому раскладу, такому новому порядку я не намерена подчиняться.

— Ладно, мы сами раскроем эти убийства. Без МУРа. — Катя допила свой латте тоже. — Только если честно, не хочется выть по-волчьи, Лилечка.

Лиля слабо, как-то растерянно улыбнулась.

Мы не должны терять почву под ногами…

Мы еще можем цепляться за какие-то профессиональные идеалы…

Катя думала об этом, и три убийства словно отходили на второй план. Но ведь именно это самое главное, весь смысл в этом — раскрыть.

Вещи, что казались раньше сами собой разумеющимися — например, сотрудничество с коллегами из других ведомств и управлений и обмен информацией — теперь будто в иной плоскости.

Точки опоры… незыблемые прежние точки опоры — сейчас тоже утрачены, так, что ли?

Катя гнала от себя такие мысли.

Настроение ее резко упало. В этот день, кроме тягостных дум, не приходило на ум ничего.

А в десять вечера ей на мобильный неожиданно позвонил Данила.

— Привет, это я.

На том конце играла громкая музыка. Голос Данилы приглушен.

И мысли Кати как-то сразу все рассыпались на кусочки, подхваченные ритмом этой музыки.

— Билеты на завтра, на премьеру.

— На завтра?

— Ты же сказала, что пойдешь со мной в Большой.

— Данила, я…

— «Легенда о любви».

— Что?

— Балет так называется. Они возобновляют его. Завтра премьера. Вся Москва сползется глазеть. Где мы встретимся?

— Давай у театра.