Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Существует легенда, что портрет Генри Ли с собакой написан в память о псе, спасшем ему жизнь. Эту легенду упоминает даже такой знающий исследователь биографии сэра Генри, как Э.К Чамберс.[379] Но единственное письменное свидетельство об этом инциденте, как и имя пса из легенды – Бевис, – существует… в романе Вальтера Скотта «Вудсток, или Кавалер», от исторической действительности весьма далекого (достаточно сказать, что романист «продлил» годы жизни Генри Ли до времен английской революции, тогда как в реальности он умер в 1611 г.). Так что легенда эта – не более чем порождение эпохи романтизма, разучившейся воспринимать символику старинных полотен.

Присутствие рядом с портретируемыми животных на английских полотнах елизаветинской эпохи – действительно редкость. Однако мы можем назвать тому несколько примеров: это портрет леди Фрэнсис Редклиф, графини Сассекс, неизвестного художника (ок. 1570–1575 гг.); портрет Елизаветы Бриджес работы Иеронима Кустодиса (1589) и портрет Елизаветы Вернон, графини Саутгемптон, неизвестного художника (ок.1600 г.) – все они изображены с собачкой, символизирующей супружескую верность.

Кроме того, укажем на более ранний «Портрет неизвестной леди с белкой» (1528), написанный Гансом Гольбейном во время его визита в Англию, и портрет королевы Елизаветы с горностаем работы Уильяма Сигара (1575).

Обратим внимание, что все названные портреты – женские. Исключение составляют портрет Роберта Дадли, графа Лестера, с собакой, созданный Севеном ван дер Меленом между 1565 и 1570 гг., и портрет Генри Ризли, графа Саутгемптона (1603), написанный Джоном де Крицем, где граф изображен во время заключения в Тауэре: на этом портрете присутствует кот, сидящий на окне.

Видимо, пес – прежде всего олицетворение верности, – качества, которое выражено в основном девизе сэра Генри: «Fide et Constantia» («Верностью и постоянством»). Сама иконография «дворянина с собакой, выступающей как олицетворение преданности и верности» – довольно типична для континентального портрета рубежа веков – и немецкого, и испанского. Отметим, что портрет Роберта Дадли с псом никаких легенд вокруг себя не создал. То, что делает портрет Генри Ли с собакой необычным, – это стихотворный текст.

Действительно, поэтические инскрипты на портретах елизаветинцев довольно редки. Можно назвать несколько произведений, где присутствуют латинские стихи (таков портрет антиквара Уильяма Кэмдена, выполненный Маркусом Гирартсом и хранящийся в оксфордской Бодлиановской библиотеке; и очень необычный «астрологический портрет» Кристофера Хэттона с латинским стихотворением и изображением Сатурна и парок на другой стороне доски). Что касается английских стихотворений, то мы встречаем их на автопортрете Джорджа Гувера (1579) (ил. 38) и еще двух работах, выполненных Маркусом Гирартсом Младшим для Генри Ли портрете королевы Елизаветы, созданном в честь ее посещения поместья Дитчли (1592), и «Персидской леди» – одной из самых загадочных картин той эпохи (ил. 17, 40).

Стевен ван дер Мелен (?). Роберт Дадли, графЛестер. Ок. 1564 г. Ваддесдон, Собрание Ротшильдов

На автопортрете Гувера присутствует своего рода эмблема – весы: на одной чаше лежит фамильный герб художника, происходившего из весьма знатного рода, на другой – циркуль, и последний перевешивает. Циркуль – инструмент, которым пользовались живописцы и архитекторы для измерения пропорций; он же – один из атрибутов Создателя: есть множество изображений, на которых Господь, творящий Вселенную, вымеряет мироздание циркулем. Стихотворение на портрете призвано изъяснить эту аллегорию: