Колесо на крыше

Они подплыли к лодке. Она уже совсем скрылась под волнами. Вода была Доуве по пояс, а Лине — по грудь. Они держались друг за друга, чтобы не сносило. К счастью, волны разбивались о корму и теряли силу, когда доходили до них. Но как трудно стоять на скользком днище! И старик и девочка не спускали с фургона глаз.

— Лина, ты правда колесо нашла? — крикнул Аука.

— Правда, — ответила Лина. Ей было уже не страшно. — Большое-пребольшое и крепкое. В соленой воде дерево не гниет. Но оно тяжелое, разбухло. Мы с дедушкой Доувой даже сдвинуть его не смогли.

Фургон был совсем рядом, ребята слышали, как Доува проворчал:

— Сколько раз тебе говорил, не называй меня дедушкой!

Лина засмеялась.

Мальчишки наперебой принялись расспрашивать, что да как, но Янус сурово осадил их:

— Опять гвалт подняли. Вот вернемся, обо всем и спросите. Сейчас надо фургон за лодку завести, чтобы над самой дырой стать. Фургон тяжелый, зацепимся осью за корму, чтобы не сносило, и вытянем колесо.

Жестянщик кивнул, тронул вожжи и стал разворачивать фургон, а Янус обернулся к Доуве.

— Как только подплывем, тут же лезьте с Линой в фургон, мы поможем. Только осторожно, в дыру не угодите. Доува, вы место помните, поможете фургон прямо над дырой поставить, колесо надо точно вверх тянуть. Если пойдет вкривь, все насмарку.

— Я нарочно отметину оставил, — сказал Доува. Его палка, как поплавок, торчала из воды. — Я привязал ее к веревке, а веревку — к колесу.

— Умно, ничего не скажешь, — сказал Янус и, довольный, засмеялся.

Все работали молча — сейчас не до шуток! Лошадь затащила фургон за лодку, теперь, если его остановить, то течением повозку снесет прямо к Лине и Доуве. Но лошадь не хотела останавливаться, инстинкт подсказывал, что нужно бороться с течением. Отфыркиваясь, она плыла дальше. Сколько лет служила она жестянщику, а сейчас не слушается, уж как хозяин ни уговаривал. Наконец лошадь успокоилась, и фургон мало-помалу отнесло к Доуве и Лине. Несколько пар рук с готовностью втащили их в телегу.

Сзади у самого бортика сидел Янус и смотрел на торчащую из воды палку. Фургон подплыл совсем близко.

— Все на корму! — скомандовал Янус. — Фургон даст крен назад, мы зацепимся за киль лодки задней осью и остановимся.

Все сгрудились вокруг Януса. Фургон осел и больше не двигался, хотя лошадь перебирала ногами.

— Пусть гребет, — сказал Янус. — А то течение будет крутить фургон на месте.

— Ладно, — согласился жестянщик, — но побыстрее бы управиться, а то лошадь не двужильная, устала.

— Ну-ка подползи к краю да вылови палку из воды! — крикнул Янус Йелле. — Что, испугался, что в телеге вода? Ложись на пузо и тащи палку.

Йелла шлепнулся на дно телеги — только брызги полетели, схватил палку-поплавок и протянул Янусу.

— Ну, а теперь держите меня крепче, — сказал Янус.

Веревка натянулась, кресло заскрипело, мускулы на руках Януса вздулись. Все замерли. Колесо пошло вверх, но неожиданно зацепилось за край отверстия.

Янус неслышно выругался, лицо побагровело, он поднатужился, дернул, и из воды показался обод.

Но Янус так раскачал фургон, что задняя ось, которая удерживала его, отцепилась от прогнившего киля лодки, и фургон стало относить. Еще минута, и колесо окажется под телегой.

— Учитель, Доува, хватайте веревку, держите, не то колесо под фургон занесет.

— А ты, жестянщик, скажи-ка кобылке, пусть наподдаст! Ребята, наклоните кресло, да не бойтесь, не выпаду, я ведь привязан.

Ребята послушно наклонили его, насколько хватало веревки, и Янус стал шарить в воде, нащупывая колесо.

— Хоть бы одним пальцем зацепиться!

Наконец он поймал его обеими руками и с трудом удержал.

— Теперь тащите меня назад, — приказал он.

Помогали все: и мальчишки, и учитель, и Доува, и даже Лина. Вот из воды показалось колесо, Янус крепко держал его сильными руками. Потом торжествующе поднял колесо над головой.

— Иногда и безногий может пригодиться, — сквозь зубы пробормотал он, передал колесо учителю и ребятам, те положили его на дно фургона.

— Ну, вот и все, — сказал Янус жестянщику. — Вот и все! Теперь прилив нас сам до берега донесет. Еще подгонять будет. Намаялась, животина…

Лошадь тронула. Плыть к дамбе было куда легче — прибой и впрямь сам гнал к берегу. Кобыла лишь перебирала ногами, чтобы удержать равновесие.

Издали донеслись взволнованные голоса женщин. Они стояли у самой воды. Дамба все ближе и ближе, как неприступная крепостная стена. Прилив вынес их к подножию. А сзади рокотало море.

Глава 11. Буря и аисты

В ночь на воскресенье начался шторм. Огромные волны с ревом разбивались о дамбу. Ураганный ветер гулял над крышами домов. Он примчался с Северного моря, ворвался на узкую улицу Приморки, словно злой великан, завыл в печных трубах, загрохотал черепицей на крышах. Но ребята в Приморке ничего не слыхали, они видели уже десятый сон.