Колесо превращений. Книга 3: Где ты, реликтовый ухоноид?.. (СИ)

- Никто и никогда на этом острове не делал то, что хотим совершить мы с сестрой. Недалеко отсюда, в пещере на берегу живёт Алконост. Когда-то она жила среди людей и с открытым сердцем радовалась той жизни. Но потом Ирий-Вирий призвал её к себе, чтобы она своим сладким пением усыпила его на многие тысячи лет. С тех пор Алконост живёт здесь и сторожит покой Ирия-Вирия. Время от времени, когда в недрах земли принимаются шалить бесы, райское дерево начинает вздрагивать, готовясь к пробуждению. Алконост, которая не спит ни днем, ни ночью, приступает к пению, и Ирий-Вирий вновь впадает в сонное оцепенение. Так было всегда. И так будет продолжаться вечно. Но никто кроме меня не знает, что Алконост обладает удивительной способностью на некоторое время укротить Ревущую Стену и заставить беснующийся океан стать тихим и спокойным, словно весенняя лужа. Если Алконост снесёт на берегу семь яиц и погрузит их в океан, то сделает его спокойным на три дня. Этого времени вам хватит, чтобы добраться до берегов, на которых обитают верверы. Если вы не успеете, то океану вернутся его мощь и свирепость. Тогда вы все, непременно, погибните. Но и это ещё не всё. Если Ирий-Вирий каким-либо образом почувствует, что Ревущая Стена превратилась в спокойную гладь - он проснётся. И тогда никому ни на острове, ни в море не будет пощады! Чтобы этого не произошло, мы с Попрыгуней хотим сплести специальное покрывало для ствола Ирия-Вирия, способное заставить его спать крепче, чем обычно. Это всё, что мы можем для вас сделать.

Отпрыгуня склонилась над рукоделием, позволив человекам самим обсуждать своё положение.

- Как долго придётся плыть до берегов верверов? - спросил Милав у берегини.

- Недели две-три.

Кузнецу показалось, что он ослышался.

- Вы сказали три недели?.. Но ведь море будет спокойным всего три дня!

Берегиня ничего объяснять не стала.

- Человеки пытливы и находчивы. Ищите выход...

Милав, Кальконис и Бальбад отошли в сторону и принялись ожесточённо спорить. Бальбад предлагал не верить ни единому слову берегинь, сэр Лионель напирал на то, что они ещё толком не осмотрели остров и что на нём могут оказаться не только берегини, плутоватые старики, райские птицы, но и кто-нибудь из человеческой породы.

Кузнец в дискуссии участия не принимал, обдумывая последние слова Отпрыгуни. Его взгляд случайно упал на Переплута, гнилой колодой валявшегося на краю поляны. В мозгу кузнеца что-то щёлкнуло, он вспомнил обрывки фраз из диалога злыдня с Марой: "...человеки жалки и ничтожны... они слабее самого мизерного из последнего выводка анчутки-матери...". Милав встрепенулся. Анчутки! Отпрыгуня что-то говорила о крылатых вестниках Мары! Крылатые вестники!

По-видимому, в глазах росомона появилось нечто такое, что заставило Калькониса спросить:

- На кого вы смотрите такими безумными глазами?

- На Переплута, сэр Лионель! На того самого мерзкого старикашку, который ночью нас едва не погубил, но который в течение дня будет всячески стараться помочь нам убраться с острова до наступления темноты!

- Вы собираетесь его перевоспитать?

- На это у нас нет времени, а вот запугать!.. Но Переплутом мы займёмся позже. Сейчас нужно повидаться с Алконостом. Если мы сумеем убедить райскую птицу снести семь яиц, способных усмирить океан, то позже побеседуем и с плутоватым старикашкой.

Узнав у берегинь, где располагается пещера райской птицы, путешественники быстрым шагом направились в нужную сторону. Опасаясь оставлять Переплута без присмотра, кузнецу пришлось тащить злыдня на себе.

Алконоста они нашли на берегу. Райская птица сидела на огромном фиолетово-чёрном валуне и печально глядела на беснующийся океан. Была она ростом с невысокого человека, имела очень красивые крылья, крепкие ноги и лицо красавицы, способной свести с ума любого... две-три тысячи лет назад!

Тащить Переплута пред ясные очи райской птицы Милав не рискнул. Бросив злыдня на мокрый песок, он в сопровождении Калькониса двинулся в сторону Алконоста. Остановились на почтительном расстоянии. Бальбада кузнец оставил рядом с Переплутом (росомон даже связанному злыдню не доверял).

Окликать Алконоста не пришлось. Райская птица шевельнула птичьим телом, спрыгнула с камня и далеко не грациозной походкой приблизилась к двум мужчинам.

- Человеки! - произнёс чарующий голос. Милаву показалось, будто мягкие тёплые ладони, пахнущие далёким-далёким детством прикоснулись к его щекам. Глаза сами собой стали закрываться, сердцем овладела блаженная истома...

- Не спать! - резкий окрик хлыстом прошёлся по сознанию двух мужчин.

Милав встрепенулся, с удивлением посмотрел на райскую птицу. Она улыбалась.

- Человеки, вы нисколько не изменились за последнюю тысячу лет! - Сладкий голос райской птицы хотелось слушать без конца. - Вы всё так же легко подпадаете под власть сладких грёз и счастливых мечтаний! Говорите, что вам от меня нужно. Я выслушаю вас благосклонно, потому что ваш облик напомнил мне мою юность... Как же давно это было!..