Колесо Сансары

– Я менял женщин как перчатки. Свою первую жену Марию, которая помогала мне во всем, безумно любила меня я выгнал за отказ участвовать в оргии с проститутками. Я оставил ее ни с чем и когда узнал о ее смерти в полной нищете ничего во мне не екнуло. Я участвовал в сакральных жертвоприношениях, где однажды сам убил раба. Да, Марко, я превратился в чудовище, которое жадно всасывало в себя все дозволенное и недозволенное этого мира. Я был вхож в самые высокие круги Генуи.

– Но все изменилось с приходом в город смерти. Сначала все думали, что это эфемерная вспышка и все пройдет, но все начало гибнуть на глазах. Город опустел и покрылся трупами. Количество экспедиций снизилось со средних тридцати в месяц до десяти, а потом и до одной в лучшем случае. Я не в силах был покрывать тело долга и проценты по кредиту и был вынужден отдать купцам весь залог. В то время я жил с последней своей женой Никосией.

– Оказавшись банкротом, я наконец задумался о близких и видел единственную надежду на помощь в ней, так как все мои некогда «приятели» тут же поспешили отвернуться от меня как от прокаженного. Никосия вонзила мне последний нож в спину и ушла к моему знакомому купцу, который торговал снадобьями и не так пострадал в период эпидемии. Итак, я был низвержен из Генуи и вернулся сюда. Сейчас я живу один в своем доме на мысе. Здесь я узнал, что мои родители умерли. Честно я о них не думал все эти годы. В общем, если есть желание приходи ко мне в дом.

– Марко, у меня ни осталось ни одного близкого человека, ни одной родимой души, продолжателей рода для кого стоит жить. Я часто думаю о Боге и смерти. За все приходиться платить, друг мой. Если интерено продолжение нашей беседы, приходи я буду ждать. А если не придешь, то я пойму.»

Осень. В обратном движении сезону Каффа начала оживать. Трупы потихоньку убрали со всех мостовых, площадей и захоронили. Вновь начали снаряжаться торговые экспедиции, заработал порт. Марко вернулся на свою работу и худо-бедно вместе со своей семьей начал сносно питаться. Он не виделся с Антонио с той самой встречи, он был настолько занят работой, что никак не мог найти время на визит. Но вот в один из дней после своей смены в порту, когда солнце в изумительно красивом стиле как только оно умеет садилось за горизонтом моря, Марко поднялся на мыс в дом Антонио.

Некогда благоустроенный сад был совершенно запущен и весь порос дикими сорняками. Вилла также пребывала в скверном состоянии. Марко подошел к темной двери и собирался постучать, но уже на первый его удар рукой дверь подалась и отворилась. В думе стоял жуткий запах. Ужасная мысль взорвала сознание Марко, дыхание участилось, а сердце бешено побежало. Дойдя до конца коридора и зайдя на открытую гостиную с видом на море Марко увидел окровавленное тело друга в багровой подсветке заката. Он лежал на спине, а из области сердца торчал нож.

Эпидемия заканчивалась, повсюду чувствовалось приближение новой жизни и всем казалось, что те пороки и несправедливости, характерные былому времени остались позади. Природа, человеческий дух, ноосфера очистились. Кали остановила свой танец.

*****

Спустя несколько дней Деян узнал, что его друг детства Милко умер. Глядя на лицо приятеля в гробу Деян рефлексировал – он думал о двух вещах, которые цементирую все происходящее в мире. Существует только жизнь и смерть – две точки отрезка судьбы человека. Ничего другого не существует. Когда мы понимаем эту суть жить становится легче. Эту экзистенциальную мысль Деян эксплицировал еще на фронте, когда вокруг гибли его сослуживцы. Еще пару часов назад ты разговариваешь с человеком, делишься с ним самым сокровенным и вот его уже нет. Война, безусловно, это наигнуснейшее, омерзительное явление, но именно осознание близости смерти очищает мысли от всего лишнего, от всего пластмассового, что есть в повседневном гражданском мире. Все предельно просто и в тоже время все предельно сложно.

Вечером Деян возвратился домой – Мирьяна приготовила вкуснейший ужин – картошка в сочетании с пршутом. Сочное мясо таяло во рту, еда была великолепна.

В разговоре за столом Мирьяна сообщила Деяну о смерти Матеи Юговича – главы Которской общины. Матею было всего 32 года. Его блестящая карьера могла вызывать только зависть – местный уроженец после окончания Белградского университета с отличием получил должность в правительстве, где всего за каких-то 5-7 лет лет прошел стремительный путь от секретаря до главы одного из крупнейших и престижных департамента экономического развития. Затем он был назначен главой Которской общины с прицелом на дальнейший рост. Ему пророчили должность будущего министра – так молниеносно он несся к вершине карьерного Олимпа – словно бешеный козерог взбирается на свой пик. И тут нелепая смерть – обычная простуда переросла в затяжную и скоропостижная кончина. Все были удивлены известием о его смерти.

– Яркость жизни прямо пропорциональна ее продолжительности. – философски заметил Деян и добавил – это не правило, но зачастую случается именно так.