Колесо судьбы

— Тебе кажется? Понятно. Ну, и что же заставляет тебя так думать?

Он выглядел как обычно, но в глазах было нечто непонятное, ей хотелось бы знать, что же это.

— Ну, фактически я подписала бумаги… О, Джек, надеюсь, я поступила правильно.

— Он тебе нравится?

— Да я влюбилась в него! — Он был удивлен: дом они покупать не собирались, много раз об этом говорили. Они не стремились к постоянству, и он-то не изменил своего мнения. Она же, очевидно, передумала, непонятно почему. Так много изменилось за последние десять дней, главным образом для нее. У него все было по-прежнему.

— Это доставит тебе много хлопот, Тэн. Следить за домом, тревожиться, не потечет ли крыша и все такое, о чем мы не раз говорили раньше и не хотели этой головной боли.

— Не знаю… Я полагаю… — Она тревожно смотрела на него. Пора было уже спросить: «А ты будешь со мной там жить, а?» Голос ее звучал мягко и испуганно. Он улыбнулся в ответ. Она вдруг показалась такой нежной и уязвимой и все же невероятно сильной. Он любил в ней это и знал, что всегда будет любить. Именно это любил в ней и Гарри, и ее преданность, ее мятущееся сердце, блестящий ум. Судья или не судья — она была такой очаровательной девочкой. Сидя здесь и напряженно глядя на него, она казалась подростком.

— А для меня в том доме найдется местечко? — Его голос звучал испытующе, и она с жаром закивала головой, так что волосы веером разлетелись в стороны. Она подстригла их до плеч за неделю до этих ошеломляющих новостей, стрижка выглядела элегантно, волосы блестели, свисая легким светлым покрывалом с темени на изящный затылок и стройную шею.

— Ну конечно же, найдется!

Но, увидев дом тем же вечером, Джек вовсе не остался уверен, что одобряет эту покупку. Он признал, что место замечательное, но, на его взгляд, слишком уж женственное.

— И как ты можешь говорить такое? Здесь же нет ничего, кроме стен и пола.

— Не знаю. Я просто так чувствую, может быть, потому, что знаю, что это твой дом. — Он обернулся к ней, сразу погрустнев. — Прости, Тэн, он прекрасен. Я совсем не хочу омрачать твою радость.

— Все в порядке. Я сделаю его удобным и уютным для нас обоих.

В тот же вечер он пригласил ее на ужин, и они проговорили несколько часов: о ее новой должности, о «судейских курсах» в Окленде, которые она должна будет посещать в течение трех недель, живя в гостинице вместе с другими только что назначенными кандидатами. Все вдруг оказалось таким новым и волнующим, она уже много лет не испытывала такого подъема.

— Похоже, что жизнь начинается заново, не так ли? — Глаза ее сияли, когда она смотрела на него, а он улыбался в ответ.

— Догадываюсь.

Потом они поехали домой и занимались любовью, и, казалось, ничего существенно не изменилось. Следующую неделю Тана потратила на приобретение мебели для нового дома, завершение сделки и покупку нового платья специально к церемонии введения в должность. Она даже пригласила мать, но Артур себя плохо чувствовал, и Джин не захотела оставлять его одного. Но Гарри будет, и Аверил, и Джек, и все ее друзья и знакомые, которых она приобрела за долгие годы. В конце концов набралось около двухсот человек, все они были на церемонии, а потом Гарри устроил для нее прием в «Трейдер Вике». Это было самое грандиозное празднество в ее жизни. Тана смеялась и целовала Джека добрую половину вечера.

— Похоже на свадебный пир, правда? — Он рассмеялся в ответ, и они обменялись понимающими взглядами.

— Слава богу, даже лучше! — Они снова засмеялись, он танцевал с ней. Оба были слегка пьяны, когда вернулись домой той ночью, а на следующее утро она начала заниматься на курсах судей.

Тана жила в гостинице, в предоставленной ей комнате, и планировала проводить выходные в Тибуроне с Джеком, но всегда находились дела в новом доме: надо было наблюдать за покраской, установкой осветительных приборов, поставить только что привезенную кушетку, поговорить с садовником, и первые две недели она ночевала в городе, когда не была занята на курсах.

— Почему ты не приедешь ночевать ко мне? — в ее голосе звучали жалобные нотки. Она казалась раздраженной. Джек не виделся с ней много дней, но это было нормально для тех событий. У нее была еще уйма дел.

— У меня тоже очень много работы, — его ответ прозвучал резко.

— Но ты можешь взять дела с собой, милый. Я приготовлю суп и салат, а ты можешь воспользоваться моим кабинетом.

Он обратил внимание на местоимение «мой», и это ревниво задело его, как все задевало в эти дни, но у него и правда было очень много работы.

— Ты понимаешь, как это хлопотно — таскать с собой работу в чей-то дом?

— Я для тебя не «кто-то». Я — это я. И ты тоже живешь здесь.

— И с какого же времени?

Его тон причинил ей боль, и она отступила. Даже День Благодарения прошел напряженно. Этот день Тана и Джек провели с Гарри, Аверил и детьми.