Колесо тьмы

Затем перешел к самой крупной из мандал, висящей над газовым камином. Она представляла собой поразительно замысловатое метафизическое изображение космоса, являясь в то же самое время магическим отображением внутреннего состояния просветленного Будды, а также схематическим планом какого-то храма или дворца. Мандалы считались объектами религиозного созерцания, вспомогательным средством при медитации, а их пропорции, магически сбалансированные, очищали и успокаивали. Созерцать мандалу означало прикоснуться, пусть и кратковременно, к изначальной пустоте, ощутить божественное «ничто», которое лежит в сердце просветления.

Пендергаст взирал на прекрасную мандалу, и его взгляд точно магнитом притягивало к центру изображения; при этом он ощущал исходящее от нее знакомое состояние умиротворения и свободы от суетных привязанностей.

Это ли Агозиен? Нет: в этом предмете не было угрозы, не ощущалось опасности.

Пендергаст посмотрел на часы. Блэкберн вернется через двенадцать минут. Больше не осталось времени обследовать отдельные предметы. Вместо этого спецагент вернулся на середину комнаты и остановился там в напряженном раздумье.

Агозиен находился где-то здесь, в комнате, в этом не было сомнений, но дальнейшие поиски на ощупь стали бы пустой тратой драгоценного времени. На ум пришло буддийское изречение: «Когда перестаешь искать, тогда находишь».

Он опустился на чрезмерно мягкий диван Блэкберна, закрыл глаза и медленно, спокойно освободил ум. Когда пришло умиротворение, когда исчезла тревога за то, найдется ли Агозиен, Пендергаст открыл глаза и еще раз обвел взглядом комнату, сохраняя сознание пустым, ум ясным и спокойным.

И тогда его взгляд потянуло к прелестной картине Жоржа Брака, скромно висящей в углу. Он смутно припомнил эту картину, ранний шедевр французского кубиста, недавно выставлявшийся на аукционе «Кристи» в Лондоне и приобретенный, как ему помнилось, неизвестным покупателем.

Со своего места на диване Пендергаст смотрел на картину без напряжения, с раскрепощенным удовольствием.

Оставалось семь минут.

Глава 45

Ле Сёр столкнулся с Мейсон у входа на капитанский мостик. Увидев его лицо, она остановилась.

— Старший помощник Мейсон… — начал Ле Сёр и осекся.

Мейсон смотрела на него, но на ее лице не отражалось никаких эмоций. Она выглядела все такой же холодной и уравновешенной, волосы забраны под капитанскую фуражку, ни одна прядь не выбивается. Только глаза выдавали глубокую усталость.

Старпом посмотрела на мостик, быстрым профессиональным взглядом оценивая обстановку, и переключила внимание на первого помощника.

— Вы хотите мне что-то сказать, мистер Ле Сёр? — Голос звучал подчеркнуто нейтрально.

— Вы слышали о последнем убийстве?

— Да.

— Капитан Каттер отказывается повернуть к Сент-Джонсу. Мы продолжаем выдерживать курс на Нью-Йорк. До него шестьдесят пять часов с лишним.

Мейсон не ответила. Ле Сёр уже собрался уйти, но почувствовал, как на его плечо легла рука. Он испытал легкое удивление: никогда прежде Мейсон до него не дотрагивалась.

— Офицер Ле Сёр, я хочу, чтобы вы были со мной во время разговора с капитаном.

— Меня удалили с мостика, сэр.

— Считайте себя восстановленным в правах. И пожалуйста, пригласите на мостик второго и третьего помощников капитана, а также старшего механика мистера Холси. Они понадобятся мне в качестве свидетелей.

Ле Сёр почувствовал, как его сердце забилось сильнее.

— Есть, сэр!

Дело пяти минут без лишнего шума созвать младших офицеров и механика и вернуться на мостик. Мейсон встретила их перед входом, в шлюзовой камере безопасности. Через плечо Ле Сёру было видно, как за стеклом капитан по-прежнему меряет шагами помещение, только чуть замедлив шаг. Опустив голову, Каттер аккуратно, с нарочитой точностью ставил одну ступню перед другой, игнорируя все и вся. При их появлении он приостановился и повернул голову. Ле Сёр понимал, что теперь Каттер уже не может игнорировать выстроившийся штатный состав капитанского мостика.

Водянистые глаза Каттера перемещались с Мейсон на Ле Сёра и обратно.

— Что делает здесь первый помощник, старпом Мейсон? — требовательно спросил он. — Я его отпустил.

— Я попросила его вернуться на мостик, сэр.

Наступило долгое молчание.

— А другие офицеры?

— Я попросила их присутствовать, сэр.

Каттер продолжал в упор смотреть на нее тяжелым взглядом.

— Вы оказываете неповиновение, старший помощник.

Прошло некоторое время, прежде чем Мейсон ответила:

— Капитан Каттер, я со всем уважением прошу вас обосновать решение выдерживать курс на Нью-Йорк, вместо того чтобы свернуть к Сент-Джонсу.

Взгляд Каттера еще больше затвердел.

— Мы это уже обсуждали. Такое изменение курса не является необходимым, более того, оно непродуманно и опрометчиво.

— Простите, сэр, но большинство ваших офицеров, а также, могу добавить, депутация видных пассажиров придерживаются иного мнения.

— Повторяю: вы оказываете неповиновение. Тем самым отстраняетесь от командования. — Каттер повернулся к двум офицерам службы безопасности, стоящим на страже у выхода: — Препроводите старшего помощника Мейсон с мостика.