Коля Тайга. Полосатый крысолов

БЛИЖЕ К КОНЦУ ТОГО ЖЕ ДНЯ, когда Тайга поимел неприятную беседу с «кумом» зоны, отрядного смотрящего пригласил к себе Слоник. Слоником звали смотрящего девятой зоны строгого режима. Сам Слоник величал себя не «смотрящим», а «положенцем». В принципе, оба слова означают примерно одно и то же – арестанта, который поставлен авторитетами уголовного сообщества смотреть за колонией, решать проблемы, следить за «общаком», не допускать беспредела и всё такое. Как раньше говорили – «пахан». Но «положенец» звучит круче: человек «на положении вора». А «смотрящий»… «Смотрящим» и в тюремной хате можно быть. Хотя нынче до смеху дошло: авторитета зоны называют «смотрящим», а отрядного – «положенцем». Блуд голимый.

Обитал Слоник в четвёртом отряде. «Положенец» был младше Тайги: Слонику стукнуло двадцать восемь, а Тайга седьмой десяток разменял. Хотя «положенец» и называл его на «ты», но держался с «рулевым» шестого отряда уважительно. Знал: не зря Тайгу выдернули с особого режима, есть за ним крепкая воровская рука. Последний из могикан, бронтозавр. Музейный экспонат. Такие уже почти вымерли. Да и этот, даст Бог, не задержится. С него одни проблемы.

– Здоров будь, Анатолий, – приветствовал «положенца» Тайга, войдя к нему в апартаменты. В «чёрных» зонах (где сидельцы вольнее дышат) начальнички сквозь пальцы смотрят на «вольности» бродяг. Смотрящим и положенцам здесь позволяют занимать для себя какую-нибудь подсобку. Чаще всего – каптёрку. Такое жилище оборудовали и для Слоника.

– Вечер добрый, Николай Палыч, – откликнулся Слоник. – Как живётся-можется?

– И моглось бы, да не с кем, – печально вздохнул Тайга.

– Как так? – поднял брови Слоник. – У вас в отряде что, «дырявых»⁴⁴ нету? Так я подкину, не вопрос.

Положенец хохотнул.

– Ты же знаешь, Анатолий, я свой хрен не на помойке нашёл. – Николай Павлович строго глянул на Слоника. – Что звал-то?

– А вот чайком побаловать, – гостеприимно предложил положенец место гостю за столом, заваленным снедью. – Горбунков! – крикнул он кому-то за дверью.

Влетел взъерошенный арестант невысокого роста, с вытаращенными глазёнками. Руки у него явно были скроены не по мерке – длинные, доходящие до самого пола. В огромную кисть каждой из них могло бы вместиться по арбузу.