Колян

— Да, захватил Чечню… Служил срочную, потом идти было некуда — остался на сверхсрочку и оттрубил еще три года «куском». В общем, служил, пока не надоело грязь месить в армейских говноступах. Решил вот в деревне пожить пока. Город надоел до смерти — суета, толпы людей злобных ходят… В деревне все‑таки народ попроще, подобрее. Да и здоровье поправить надо — раненый ведь я, легкое задето было, врачи советовали парное молоко пить.

Серега с уважением посмотрел на Коляна:

— Ты крутой мужик… А по виду‑то и не скажешь. За молоком сходи к Мотовиловым, это через два дома — у них коровы племенные, ухаживают хорошо, не болеют никогда животины. Деньги‑то есть у тебя?

— Да есть, я получил, когда увольнялся… — Колян те деньги давно уже прожил и пропил. Но Сереге знать об этом было не обязательно.

В калитку сердито забарабанили, мужики выглянули во двор и увидели женщину средних лет с хмурым решительным лицом.

— Опа! Моя пришла, — пробормотал Серега. — Ща пи….лей получу… Ну, бывай, побегу я!

Мужчина, пошатываясь, вышел из комнаты, спустился по лестнице во двор. Женщина его сердито отчитала, потом с размаху треснула по шее так, что он чуть не упал, и толкнула к воротам.

Было похоже на то, как маленькая курочка клюет здоровенного кобеля, и Колян невольно заулыбался, видя такую картину. Потом он пошел к столу и стал медленно перемывать грязную посуду нагретой на плите водой. Прибрал в комнате, подмел сор и улегся на кровать, уставившись в потолок взглядом… Думы его улетели в Город.

«Пришла пора подумать, что делать дальше. Что мы имеем? Несколько центнеров драгоценностей, которые ничего не стоят, пока их не конвертируешь в деньги. Как только выйду на свет с этим барахлом — тут же мне и каюк! По крайней мере, в нашем Городе. Все антикварные магазы и скупки держит братва, все эти заведения сливают инфу бандюкам. То есть, вполне вероятно, Седой, если он не дурак — а он точно не дурак, вышел на держателей антикварных и ювелирных магазинов с требованием сообщить о подозрительных фактах сдачи золотишка. И дал мое описание. Деньги пока есть — две тысячи, маловато, конечно… Матери Лешего надо будет дать денег — Леший просил, да и по совести это будет. А Седой со своей кодлой всегда будет занозой — не успокоятся ведь, пока не отыщут меня. А значит, что? А значит, валить их надо. Но по–умному, чтобы самому не загреметь. В «Жуке» сделать тайники, стволы заныкать, потом в Город выбраться на разведку, вычислить места обитания Седого. Завалить его, и в столицу — там раскидать часть рыжья по антикварным магазинам будет проще».

Неожиданная мысль пришла к Коляну — чтобы выгодно продать бОльшую часть товара, надо иметь СВОЙ магазин…

«А почему бы и нет? Снять помещение, или даже купить, и выставлять свой товар вместе со скупленным: и крыша хорошая для продажи, и бизнес. Почему бы и нет? Надоело уже скитаться по углам, жить в тараканьих углах, да и годы уж не те — все‑таки к тридцатнику давит, а ни кола, ни двора… Хотя теперь и двор есть, и дом!

На душе Коляна потеплело. У него есть дом, свой дом! Но вначале надо разобраться с Седым, помянуть Лешего, а уж потом…

Колян пошел во двор, открыл «Жука», и внимательно осмотрел салон на предмет, куда можно сложить оружие. Принес и пристроил под заднее сиденье снайперку, рассовал патроны. Заложил разобранный, без магазина шмайссер, набил патронами сменные магазины и тоже спрятал. Приклеил под водительское сиденье заряженный, взведенный ТТ. Замаскировал тряпьем в багажнике противотанковую мину. Хихикнул — представив, как отреагировал бы какой‑нибудь гаишник, увидев эту «кастрюлю». Впрочем — скорее всего, он бы и не понял, что перед его глазами.

Парень осмотрел машину и остался весьма доволен ее техническим состоянием. Только одна мысль не давала ему покоя: слишком уж приметная она. Камуфляжная окраска, огромные шипастые покрышки, наверху «люстра» галогеновых противотуманок, в общем — понтоватая тачка. Но с другой стороны, вряд ли кто подумает, что такая используется для каких‑то подозрительных тайных дел.

Колян пошел в дом, захватив свой верный стилет, выручивший его из беды, взял точильный камень и стал медленно, вдумчиво точить клинок, доводя лезвие до бритвенной остроты. Это занятие сродни медитации, успокаивает… Вжик, вжик, вжик…

«Еще пару дней выжду, а в субботу утром поеду в Город, — решил копатель. — Где обитает Седой я теперь знаю, хотя он может и перекрыться. Пока не завалю Седого, не уеду. Я буду последней сукой, если не отомщу за Лешего… Да и мир станет лучше без этих уродов!»

С этими мыслями Колян улегся спать. Впереди было еще два дня спокойной жизни, с молоком и яичницей на сале, натопленной баней и задушевными разговорами с Серегой. А впереди… впереди — что Бог пошлет.

Глава 7, в которой Колян выходит на тропу войны