Колибри

– Вот этот браслет, – сказала Вирве, подняв руку. – Больше ничего.

– Входишь ли ты в какую-нибудь религиозную группу?

– В евангелическо-лютеранскую церковь Финляндии. Правда, собираюсь выйти из нее.

– А Йере?

– Выходить не собирается.

– Он интересуется ацтеками?

– Точно нет. А кто может интересоваться? Вся эта компания – слетевшие с катушек сумасшедшие.

Вирве замолчала. И вдруг она поняла смысл своих слов.

– У жертв обнаружены ацтекские символы, так? – спросила она.

Анна кивнула.

– Я догадалась. У меня появилось предчувствие, когда вы впервые спросили у меня про ацтеков. Что у них найдено? Можно мне знать?

– Украшение с изображением Уицилопочтли.

– Кто-то пытается меня подставить.

– Кто это может быть?

– Ни малейшего понятия.

– И почему?

– Понятия не имею.

– Подумай. Сколько человек знают про твою картинку?

– Да все знают. Точнее, все, с кем я общаюсь. Летом она была постоянно на виду, люди обращают на нее внимание, пару раз совсем чужие подходили и спрашивали. Наверное, весь город знает про ту странную девушку, что сидит целое лето на террасе «Пингвина» с колибри на левой руке.

– Уицилопочтли, – сказала Анна.

– Именно.

– Йере тоже знал историю про татуировку Вирве. Поэтому, когда мы начали спрашивать про ацтеков, он испугался, что она и есть убийца, – сказал Эско за общим столом.

«Что за ужасный серый овощной суп, что за котлета из печени! Я же решила, что никогда не буду здесь обедать», – подумала Анна, заметив, что все остальные тоже морщатся.

– Ну что за молодежь пошла, а?! Неужели сложно рассказать правду полиции? Если бы я боялась, что тот, с кем я трахаюсь, на самом деле безумный убийца, то, конечно же, пошла бы в полицию и рассказала обо всем, – возмущалась Сари.

– Первая жертва оказалась их хорошей подругой, и они просто испугались, что подозрения падут на них, потому что уже давно якшались друг с другом. Были, так сказать, уже виноватые. А потом они оба начали бояться того, что виновным может оказаться второй. Тут из-за меньшего крыша может поехать, но я думаю, что они скрывали правду из самосохранения, – сказала Анна.

– Однако исключать их невозможно, потому что все сходится: колибри, оружие, мотивы – все. Должен быть еще третий, – сказал Эско.

– Какие могут быть мотивы убийства Вилле Поллари? – спросила в ответ Сари.

– Свидетель.

– Хорошо, а их бывший учитель Вели-Матти? – спросила Анна.

– Они просто хотели убивать, просто уйцило им приказал, – прорычал Эско.

– Тогда кому принадлежит красная машина? Ее видели возле дома Хельмерсонов прошлой весной, а потом неподалеку ото всех мест убийств? – спросил Вирккунен. – Ни у Вирве, ни у Йере такой нет.

Никто не мог ответить.

– Задерживаем эту парочку на максимально разрешенный законом срок, а вы отправляйтесь осматривать дом Хельмерсонов. И опросите всех еще раз. Надо торопиться! – приказал Вирккунен.

36

– А, это вы, – Каарина Хельмерсон приветствовала стоящих в дверях Анну и Эско. Женщина выглядела изможденной, под глазами залегли тени, волосы убраны в спутаный пучок.

– Добрый день, – сказала Анна, протягивая ордер на обыск дома. – Нам придется здесь немного осмотреться, поглядеть вещи Вели-Матти и так далее.

– Конечно, пожалуйста.

– Пока посидите на диване, пожалуй, вам лучше будет не мешать нам работать, – сказал Эско Каарине, провел ее в гостиную и мягко усадил за плечи на диван.

Она не сопротивлялась, двигаясь как на автомате. Эско выглядел озабоченным: он сел рядом с Каариной, а Анна приступила к обыску в кабинете Вели-Матти.

Рабочий стол и утопленный в стену шкаф оставляли ровно столько места, чтобы можно было раскрыть еще и диван. Анна заглянула в шкафы: три полки, полностью заполненные папками и стопками бумаг – стипендии, пособия, целевое финансирование – бланки, планы уроков, пособия в помощь учителю, эссе по истории, экзамены по английскому. Анна быстро просмотрела содержимое папок, но не обнаружила в них ничего выделяющегося. На остальных полках лежала одежда.

«Что я ищу? Как я могу что-либо найти, если не знаю, что искать?» – подумала Анна.

Зазвонил телефон.

Линнеа Марккула.

– Эге-гей! – воскликнула она, не здороваясь и не представляясь.

– Что? – забеспокоилась Анна.

– Пришли результаты анализов.

– Говори!

– Вещество, которое ввели Вели-Матти, – галоперидол, старый добрый витамин Г, продается в Финляндии под торговой маркой «Серенас», используется для лечения шизофрении и психозов. В Штатах с его помощью выдворение из страны нежелательных личностей превратили в приятную процедуру, если выражаться красиво. Весьма любопытно: вещество действует быстро и оказывает мощный седативный эффект, но оно не находится в открытом доступе и нужно уметь его дозировать. В общем, штука для профессионалов, я бы так сказала. Не купишь в каждой подворотне.

– Что это значит?

– Сказать сложно. Его жена – врач?

– Нет, она директор.

– Ага, в любом случае кто-то ввел это вещество Вели-Матти. Ищите ампулы – маленькие коричневые стекляшки… Может, в понедельник сходим проветриться? Пригласи брата…

– Линнеа. Я пошла искать ампулы.