Колибри

– Частично ты права. Мне действительно нравится приличная драчка. Она, как мне кажется, воодушевляет и приводит в порядок эмоции. Хорошая драчка опустошает тебя и оставляет чистым, как лист бумаги, готовым начать новую. – Он лукаво взглянул на мисс Абигейл и добавил: – В некотором роде похоже на печенку.

Она засмеялась и быстро поднесла салфетку к губам. Ах, в конце концов, она не могла не признать, что Джесси был остроумным. Когда она проглотила кусок и снова смогла говорить, она обворожительно улыбалась.

– А ваши эмоции, мистер Дюфрейн, требуют, чтобы их так часто приводили в порядок?

Джесси открыто рассмеялся, откинувшись с наслаждением назад на своем стуле. Он любил ее такой, остроумной, и теперь в свою очередь подумал, что ему будет не хватать этого добродушного подшучивания, в котором они столь преуспели.

– Мне начинает нравиться твой насмешливый ум, Эбби. Он скрашивает дни так же хорошо, как и небольшие потасовки, которые мы устраивали время от времени.

Ночного тусклого освещения было недостаточно, чтобы мисс Абигейл могла определить, появились ли в его черных глазах, спрятавшихся за стаканом, карие крапинки или нет.

– Небольшиепотасовки? – спросила она. – Время от времени?

Насмешливо глядя на Эбби через стол, Джесси поддел кусок мяса.

– Полагаю, ты заслуженно разделила вместе со мной не только мой скверный характер... – Он махнул своей вилкой под носом мисс Абигейл. – Ты заслужила это, женщина. Она смерила его взглядом и с притворной строгостью крохотным пальчиком оттолкнула вилку в сторону.

– Кончай указывать на меня мясом, Джесси.

Она слишком поздно сообразила, что сказала. На его лице появилась усмешка. Мисс Абигейл вспыхнула, краска поднималась от подбородка до корней волос. Он не стал в угоду приличиям говорить ничего такого, что могло бы ослабить удар, как сделал бы на его месте настоящий рыцарь. Но когда Джесси был рыцарем? Он только откинулся на спинку и использовал это неудачное замечание в своих целях. Его зубы засверкали в широкой улыбке. Мисс Абигейл снова поднесла салфетку к губам и опустила взгляд на тарелку, пытаясь что-то проговорить.

– Я... я... не заслужила того, чтобы... чтобы в меня кидали тарелку через... через всю спальню и... и суп, и стакан, и все остальное.

Джесси водил по своей тарелке кусок мяса, с которого это все началось. В конце концов он решил пожалеть Эбби. Он положил мясо в рот, задумчиво посмотрел в потолок и сказал, размышляя:

– Ты не помнишь, какого черта я опять это начал?

На этот раз его нелепый невинный вопрос застал ее врасплох. Она тут же засмеялась и выплюнула кусок мяса. Он пролетел порядочное расстояние и приземлился на чистую скатерть. Эбби сжала рот ладонями, и, вздрагивая плечами, долго смеялась.

Джесси, тоже смеясь, поднял мясо и побранил ее:

– Так-так, мисс Абигейл Маккензи, положите-ка это обратно туда, где оно должно быть!

Он протянул мясо ей под нос. Она, не веря, что может вести себя столь легкомысленно, подчинилась, но есть и смеяться одновременно было необычайно трудно.

Она выслушала краткое шутливое перечисление всех унижений, какие Джесси терпел от нее, завершенное обвинением в том, что она пыталась утопить его в супе.

– Поэтому вы схватили тарелку и вылакали ее всю как боров из корыта, – добавила она.

– О, это что-то новенькое – боров в корыте. Я представляю из себя зверинец в одном лице. Вы отдаете себе отчет, мисс Маккензи, что вы называли меня большим числом названий животных, чем Ной имел на своем ковчеге.

– Неужели? – удивленно спросила Эбби.

– Несомненно.

– Я не называла!

Джесси стал перечислять, вызвав на губах мисс Абигейл усмешку:

– Козел, свинья, бабуин, боров... даже вошь. – Он держал нож и вилку по всем правилам. Как истинный знаток этикета. – Теперь я спрашиваю тебя, Эбби, неужели у меня действительно манеры козла?

– Как насчет печенки?

– Ах это. Ну, в ту ночь, как и во многие другие, как только я собрался пойти с тобой на мировую, ты принесла эту отраву. – Он вытер рот салфеткой, скрыв свою улыбку, а Эбби поняла, какое это удовольствие смеяться над прошлым вместе с Джесси. – Но знаешь что, Эбби? – спросил он, потянувшись за бутылкой шампанского. – Ты достойный противник. Не знаю, как мы уживались друг с другом все это время, но, думаю, мы оба заслужили то, что получили. – Он наполнил ее и свой стаканы и сказал: – Предлагаю тост. – Он поднял свой стакан и взглянул не мигая в ярко– лиловые глаза Абигейл. – За Абигейл Маккензи, женщину, которая спасла мою жизнь и в то же время чуть не убила меня.

Его стакан коснулся ее стакана, и темная фаланга указательного пальца слегка задела руку мисс Абигейл. Она отвернулась.

– Я не пью, – повторила она в притихшей комнате.

– Конечно, не пьешь. Ты только пытаешься убить своенравных головорезов.